Иван Преображенский: Восточная Европа - между Путиным и Меркель
Чехия, Словакия и Венгрия - главные защитники интересов Москвы в ЕС. Еще недавно такую картину невозможно было себе представить. Неужели страны, оккупированные в XX веке советскими войсками, резко полюбили Россию? Разумеется, нет. Просто в Братиславе, Будапеште и Праге сегодня у власти те, кто имеет весьма скептическое отношение к Украине, не верит в возможность большой европейской войны и не считает зазорным заработать на противоречиях великих держав. У власти «реалисты», технократы и прагматики. Причем недолюбливающие Германию.
За прошедшие с начала Второй мировой войны три четверти века изменилось не так много, как нам еще недавно казалось. Все это время восточноевропейские страны метались из стороны в сторону. Пару лет после победы над нацистской Германией они играли в демократию, затем вошли в зону советского влияния. Попытки покинуть ее пресекались при помощи иностранной военной силы в Венгрии, Чехословакии, ГДР. А в Польше закончились введением «национального» военного положения. После 1989 г., радостно вырвавшись на свободу из слабеющих объятий восточного соседа, они десяток лет вырабатывали самостоятельный курс. Он привел эти страны в «новое рабство» НАТО и ЕС - так считают евроскептики и левые интеллектуалы. Стремление потеснее прижаться к новой метрополии быстро сошло на нет. Еще до начала охлаждения отношений между Россией и Германией все вернулось к исходной точке. Вишеградская четверка (Венгрия, Польша, Словакия и Чехия) снова начала тяготиться подчиненностью и примеривать на себя роль нейтральной буферной зоны, которая будет зарабатывать и в ЕС, и в торговле с Россией. Поэтому реакцию «четверки» на события на Украине надо рассматривать не в контексте противостояния Россия - ЕС, а в более привычной для этого региона дихотомии Москва - Берлин. Нам часто кажется, что выбор делается между абсолютным злом и абсолютным добром, или как минимум демократией и тоталитаризмом, но реальность может оказаться гораздо банальнее.
Несколько примеров. После того как крупнейшие чешские печатные издания перешли из рук немецкого бизнеса в собственность национального капитала, германская пресса и экспертное сообщество озаботились ситуацией, по их мнению, угрожающей свободе слова в Чехии. Журналисты и правда начали увольняться и пытаться создать небюджетные независимые СМИ. Неофициальная реакция чешских властей (в их рядах в последние годы появилось немало представителей того же национального капитала) была проста: «Значит, когда все принадлежало немцам, о свободе слова можно было не беспокоиться?» Этот заочный диалог хорошо иллюстрирует отношение восточных соседей Германии к ее неформальной гегемонии.
На недавних выборах в Румынии главный соперник победителя - этнического немца Клауса Йоханнеса - строил кампанию на двух китах: православии и своем румынском происхождении, а немецкое влияние называл угрожающим. А в Братиславе (Словакия) на муниципальных выборах у одного из кандидатов был слоган: «Братислава - не Берлин!». Коротко и ясно.
Все это не объясняет, почему именно нынешние чешские власти оказались самыми шумными в пророссийской фронде внутри ЕС. Главных причин три. Первая: нынешние власти Чехии категорически не верят в возможность большой войны в Центральной и Восточной Европе. Находясь под зонтиком безопасности НАТО, они не видят себя стороной конфликта и делают все, чтобы, как им представляется, избежать втягивания ЕС в конфликт. Вторая причина - пренебрежительное отношение к Украине у части чешского социума. Украинцев привыкли видеть мигрантами, конкурирующими с местными работягами. Ну а россияне - это туристы с деньгами. И преемником СССР, плохой он был или хороший, является Москва, а не Киев. Так что с Россией, несмотря на сложное к ней отношение у консервативных чехов, им иметь дело проще, чем с такой «новинкой», как Украина. Память о 1968-м не в силах этому помешать.
Третья причина - меркантильная: зависимость крупного чешского бизнеса от российского рынка. Чешская PPF Group Петера Келлнера (№ 1 по размеру капитала) после запуска реверса газа на Украину, который не одобряет «Газпром», перестала быть совладельцем словацкой трубопроводной системы. У нее масса активов в России: банк Home Credit, 115 000 га сельхозугодий под Воронежем и Орлом, PPF Real Estate Russia, продавец электроники и бытовой техники «Эльдорадо». Из-за проблем с российским сегментом бизнеса Келлнер за год и так потерял, по оценке чешского журнала Euro, около 450 млн евро (8% богатства) и вряд ли хочет роста убытков. Второй по размерам состояния бизнесмен в Чехии - Андрей Бабиш, по совместительству вице-премьер, министр финансов и лидер партии «Да», неформального победителя октябрьских местных выборов. Стоимость его активов за год упала на 4%, по версии Euro - из-за снижения прибыли химических заводов, которые зависят от поставок природного газа из России.
И не важно, что из 500 представителей чешских компаний, опрошенных по заказу информагентства СTK, 70% поддерживают санкции против России, а 55% выступают за их ужесточение. Решения в Чехии сейчас принимают те, кто хочет проскочить в поисках экономической выгоды между российской Сциллой и немецкой Харибдой.