Владислав Иноземцев: Что делать с пенсионной системой

Лишь резкое снижение курса рубля вытеснило тему манипуляций с накопительными пенсиями и вообще судьбы пенсионной системы в России с позиции самой животрепещущей. В 2013 и 2014 гг. государство решило изъять часть накоплений у клиентов НПФ (на сумму в 244 млрд и чуть более 300 млрд руб.). Часть средств 2013 г. и деньги тех, кто в 2013 г. решил перевести свои пенсионные счета из ВЭБа в частные фонды, оно собирается разморозить (всего 525 млрд руб.), а затем начать business as usual. Получится это или нет, сказать сложно. Ситуация нестандартная, стоит рассмотреть различные альтернативы.

Обычно эксперты в сфере пенсионных систем ориентируются на западные модели. Но последние события показывают, что мы живем скорее в постсоветской, чем в европейской реальности. На территории бывшего СССР пенсионная система с распределительной и накопительной частями существует только в России и Казахстане. Эти же страны в 2013 г. стали лидерами по размеру пенсий - $301 и $236 в месяц соответственно. В Белоруссии система солидарная, финансируется за счет страховых взносов и бюджетных средств, находится в ведении подразделений минтруда и соцзащиты. Почти то же в Азербайджане. На Украине эксперимент по созданию накопительной системы запущен, но непонятно, насколько он окажется привлекательным. В Узбекистане, Киргизии и Армении накопительный элемент декларирован, но высокая доля серой экономики не позволяет рассчитывать, что он получит серьезное развитие. В Туркмении и Грузии пенсионных систем как таковых просто нет - государство выплачивает пособия по старости, регулируемые бессистемно.

Даже в России и Казахстане, где шаги в верном направлении сделаны, главной проблемой остается то, что управляющие компании не могут получать на пенсионные накопления доходность выше инфляции. В России, если взять среднее значение за 2005-2013 гг., доходность накоплений под управлением частных УК составила 7,8% годовых, а под управлением ВЭБа - 6,9% (накопленным итогом - 82,3 и 70,5%). Средняя инфляция в эти годы достигала 9,1% (118,4% за девять лет).

В Казахстане совокупная накопленная доходность по всем пенсионным активам составила за 2009-2013 гг. 23,7% против инфляции в 36,1%. Для сравнения: в Германии государственная пенсионная система в последние пять лет показала среднюю доходность в 3,94% при инфляции в 1,6%, а крупнейший пенсионный фонд США, Calpers, - в 10,9% годовых за пять лет и 6,8% годовых за 10 лет при средней инфляции в США в 2003-2013 гг. в 2,7%. Из-за удорожания услуг здравоохранения стоимость жизни пенсионеров на Западе быстро растет, но финансово ситуация выглядит лучше, чем у нас.

На мой взгляд, изъятие пенсионных накоплений в том виде, в каком это было сделано в России, не может иметь положительных последствий. Оно почти наверняка станет сигналом к «ручному управлению» и в этом секторе экономики. И через несколько лет, особенно в условиях санкций, мы вернемся к полностью огосударствленной системе пенсионного обеспечения. Примеры того, как в 2003-2005 гг. в странах бывшего СССР реформы запускались, а в 2008-2009 гг. сворачивались, имеются. В подобной ситуации нужно искать компромиссные варианты, сочетающую тягу властей к большей централизации с сохранением рыночных механизмов и тенденций.

Казахстан, который раньше нас начал пенсионную реформу и раньше столкнулся с низкой доходностью частных НПФ, пошел по пути, ранее известному в Азии (во многом скопировав новую схему с сингапурского Central Provident Fund). Казахстанские власти, будучи обеспокоены низкой доходностью частных НПФ и значительной комиссией, которую они получали (15% от инвестиционного дохода и 0,05% в месяц от пенсионных активов), решились передать средства НПФ в Единый накопительный пенсионный фонд (ЕНПФ). Как и в Сингапуре, управляет им нацбанк, наблюдательный совет фонда возглавляется зампредом нацбанка, но состоит он из представителей частного бизнеса (включая иностранный). Даже аудитором фонда была избрана та же KPMG, что работает с сингапурской пенсионной системой.

Реформа дала результат: новый казахстанский фонд понизил комиссии вдвое, а доходность выросла со средних по НПФ 2,35% в 2013 г. до 8,39% за II-III кварталы 2014 г. В ходе процесса передачи активов было выявлено завышение их стоимости на 100 млрд тенге ($570 млн), которое пришлось компенсировать из бюджета. При этом нацбанк стал позволять ЕНПФ инвестировать средства в коммерческие банки через свою систему рефинансирования, проводя аукционы среди банков, собственный капитал которых превышает средний по банковской системе. Более того, ЕНПФ начал сам входить в капитал банков, стремясь получать не только процентный, но и дивидендный доход. Эта стратегия соответствует казахстанскому акценту на развитии за счет собственных средств, особенно в среднем бизнесе (среди крупнейших предприятий, даже в сырьевом секторе, доминируют иностранные корпорации). Такая стратегия может быть актуальной и для России.

В нашем случае вряд ли стоить желать «национализации» пенсионных накоплений, пусть даже такой, как в Казахстане. Однако определенные уроки из казахстанского опыта извлечь можно.

Сейчас ЦБ, которому передано регулирование НПФ, стимулирует их акционирование и проверяет их состояние. Многие инсайдеры отмечают, что в крупнейших НПФ, контролируемых ныне госкомпаниями, «пустых» активов порой больше, чем работающих. Боюсь, однако, что проверки ЦБ мало что покажут. Между тем можно было бы не акционировать десятки НПФ, а создать нечто подобное казахскому ЕНПФ - но не как госструктуру, а как единое АО. Доли нынешних НПФ в нем соответствовали бы реальной стоимости их активов - и вот тут при распределении долей вскрылись бы все злоупотребления: в этом были бы заинтересованы конкурирующие фонды.

Борясь за доли в новой компании, НПФ осуществили бы тщательный взаимный аудит, который вскрыл бы изъяны действующей системы. С момента завершения переходного периода система работала бы как единый накопительный фонд. Никакие изъятия из него не допускаются, а уже изъятые средства должны быть возвращены в ближайшие годы (хотя бы в виде активов, в которые проинвестировало государство, или их эквивалента). ЦБ, получив контроль и ответственность над такими средствами, мог бы оперативно использовать их для кредитования не отобранных чиновниками проектов, а банков, которые будут безусловно ориентированы на возврат средств, а не на их проедание.

В последней редакции «Основных направлений денежно-кредитной политики» ЦБ предполагает предоставление банкам кредитов по плавающей процентной ставке, привязанной к ключевой ставке ЦБ на 3-18 месяцев. Это означает, что пенсионные средства могут быть выданы под ставку, превышающую ключевую, т. е. под 10% и выше. Это было бы очевидным улучшением условий инвестирования по сравнению со средней ставкой доходности пенсионных накоплений в 4,84% годовых за первую половину 2014 г. в ВЭБе и от минус 3,9 до 8% в НПФ. Размещение значительной части пенсионных средств в банках, деятельность которых контролируется и регламентируется ЦБ, повысило бы надежность инвестиций.

В начале 2000-х, когда в России обсуждались контуры пенсионной реформы, неоднократно предлагалась идея передать пенсионные средства в управление крупным банкам и страховым компаниям, не создавая дополнительных прослоек в виде НПФ и управляющих компаний. Тогда эта точка зрения не нашла поддержки ни у «либералов», ни в правительстве. Сейчас система на распутье. Чтобы найти равновесие, необходимо сбалансировать стремление руководства страны к огосударствлению всего и вся с рыночными принципами. ЕНПФ в виде коммерческого АО, часть капитала которого (например, сформировавшаяся в процессе покрытия недостач и убытков) принадлежит ЦБ, а остальная - собственникам бывших НПФ, мог бы стать приемлемым решением проблемы. Как показывает практика постсоветских стран, отказ от перемен может привести к созданию куда менее эффективных и современных пенсионных систем.