Когда декларационная кампания начнет давать эффект

С 2010 г. российские госслужащие публикуют декларации о доходах и имуществе. Система декларирования развивалась, расширялся список обязанных отчитываться, в декларации включались члены семьи, усложнялось законодательное регулирование этой сферы, чтобы обеспечить все более полный контроль за доходами и расходами чиновников и депутатов, наличием конфликта интересов. Однако реальная эффективность декларационных кампаний остается минимальной; расследования, подобные опубликованному вчера в «Ведомостях», показывают, что чиновники и депутаты продолжают скрывать свои доходы и имущество, пользуясь отсутствием четкой ответственности по закону и изобретая чуть более сложные схемы юридического оформления собственности.

Почему так? Да, мы знаем, что технологии, позволяющие обойти закон, обычно развиваются быстрее технологий правоприменения: ты убегаешь – я догоняю. Может быть, декларации станут полными и правдивыми, когда в них включат всех родственников до седьмого колена и введут реальные уголовные наказания за ошибки и описки? Но кто будет принимать решения о наказаниях?

Декларирование, обеспечение прозрачности госзакупок, понятие конфликта интересов – эти и другие антикоррупционные меры придуманы для демократий. Россия одно время пыталась развиваться как демократическая страна и ратифицировала Конвенцию ООН о противодействии коррупции, рекомендующую вводить эти меры. «Сейчас мы видим фундаментальную неготовность политической системы соответствовать тому, что сами напринимали», – говорит вице-президент Transparency International Елена Панфилова.

Система декларирования доходов рассчитана на публичных должностных лиц, которые отчитываются перед обществом. Стимул для них – не избежание наказания, а сохранение чистого имени, репутация. В российском обществе репутации не работают; институты контроля власти (независимые СМИ, суды и гражданское общество) властью подавлены или извращены. У граждан, судя по соцопросам, декларации чиновников особого интереса не вызывают, а тема коррупции остается привычной. То есть общественный контроль слаб.

Но важно еще и то, что в России чиновники по сути своей до сих пор не являются публичными должностными лицами. Они госслужащие; они служат государству, а не обществу и отчитываются перед государством (перед вышестоящим начальством, которое может казнить, а может миловать, особенно если с ним делиться). Комиссии, проверяющие правильность деклараций, находятся внутри системы органов власти, результаты проверок недоступны, кадровые решения по ним принимаются непублично.

Технически это следствие незавершенности административной реформы. Но вряд ли она могла быть полностью и эффективно проведена в сложившейся политической системе. Елена Панфилова считает: хорошо уже то, что чиновники привыкают раз в год отчитываться. Инструмент деклараций пригодится в будущем, когда чиновники по какой-то причине начнут осознавать, что они на службе у общества. Но это, наверное, нескорое будущее.