Переписать общественный договор

Битва за бюджет в этом году начинается не с агрессивных запросов лоббистов, а с попыток поменять принципы «социального государства», как его представляют себе российские власти, на необходимость «жить по средствам». Экономика третий год как остановилась, теперь еще цена нефти упала, и, видимо, надолго, а санкции фактически перекрыли доступ на рынки капитала. В таких условиях законодательство, гарантирующее поддержку реального уровня социальных выплат (т. е. их ежегодную индексацию не ниже инфляции), больше не вписывается в бюджет.

За 15 лет расходы бюджетной системы на социальную политику удвоились – до 14,3% ВВП, посчитал Минфин, основной рост пришелся на последние восемь лет. Накануне прошлого кризиса государство, внезапно разбогатевшее на шальном росте нефтедоходов, решило, что неприлично низкие пенсии не соответствуют его новому статусу и стоит поделиться рентой и с самыми слабыми. Несмотря на грянувший кризис, планы решили не менять – позволяли запасы в нацфондах, – а сделать частью антикризисной программы. Этим объясняется то, что выплаты были не разовыми, как принято в антикризисных программах, а долгосрочными обязательствами. В итоге финансирование соцзащиты ежегодно возрастало на 20–30%, намного опережая по темпам роста расходы бюджетной системы, – но пенсии удалось сделать из неприлично низких просто низкими. Когда нефть вернулась на уровень выше $100/барр., государство решило повысить финансирование других социальных сфер – образования, здравоохранения. Однако нефть дорожать перестала. Планы повышения уровня жизни бюджетников свернули довольно быстро, приостановив реализацию президентских указов на неопределенный срок, а теперь очередь дошла до пенсий и соцпособий.

Если продолжать индексацию по действующим правилам, то неизбежен масштабный секвестр всех остальных расходов, объясняет Минфин. Тогда в федеральном бюджете доля соцрасходов вместе с оборонными, и так превышающая 50%, достигнет 75% и ни на что другое денег почти не останется. Сокращать оборонные расходы, которые в соотношении к ВВП тоже почти удвоились, не предлагается.

Поддержка потребления за госсчет, когда цена нефти опустилась на новый уровень, означает не только урезание прочих госуслуг, включая медицинские и образовательные, но и очень быстро создаст условия для нового кризиса. Сокращение же доли соцрасходов означает отказ от прежнего социального контракта, а резкая смена привычного чревата ростом социального недовольства, особенно ненужного в канун выборов. Но этот отказ стал неизбежным, когда остановилась экономика, работавшая по принципу «нефть в обмен на потребление»: гарантировать обществу постоянный рост уровня жизни стало невозможно. Перспективы же экономического роста весьма скромны и унылы, потому что развитие экономики требует изменения политической системы, во что никто не верит. Пока что страну с растущим уровнем жизни пытаются обменять на страну, попавшую в кольцо врагов: консолидация общества перед вражеской угрозой необходима и для консолидации бюджета, логично не затрагивающей оборону. Судя по тому, как дистанцируется от дискуссии о судьбе соцрасходов Кремль и как лихорадит от нее правительство, уверенности в том, что новый контракт будет принят, у властей нет.