Почему Борис Ельцин выбрал Владимира Путина

– Ладно, Билл, пора заканчивать, – Ельцин взглянул на часы и встал. – Мы хотели поговорить 20 минут, а сидим уже больше 35.

– Отлично, – Клинтон вышел из-за стола, протянул руку и хитро прищурился. – А кстати, кто выиграет выборы?

– Путин, конечно, – улыбнулся Ельцин. – Он станет преемником. Он демократ и хорошо знает Запад...

Вдруг перед его глазами поплыли цветные круги. Ельцин покачнулся и успел подумать: «О господи, неужели опять? Но вроде боли нет...»

Люди вокруг что-то говорили, но в ушах президента почему-то звучал гимн СССР. А затем он словно увидел перед собой большой экран, на котором был зал заседаний Госдумы и аплодирующие стоя депутаты. «Итак, закон о новом гимне России одобрен в целом!» – раздался голос за кадром, а на экране возникло табло: «Проголосовало за – 379 человек, 84,2%. Проголосовало против – 51 человек, 1,3%. Воздержалось – 2 человека, 0,4%...»

Потом замелькали другие картинки. Люди в масках и с автоматами возле двери с табличкой «Группа «Мост», закованный в наручники олигарх Владимир Гусинский, плакат «Руки прочь от НТВ!». Школа с горящим спортзалом, выбегающие из него окровавленные полураздетые дети – и скорбное лицо Владимира Путина, чеканящего в микрофон: «В целях обеспечения единства государственной власти полагаю, что высшие должностные лица субъектов Федерации должны избираться законодательными собраниями по представлению главы государства». Длинная колонна автомобилей с черным катафалком во главе, памятник в виде расстеленного российского флага – и снова скорбный Путин на фоне триколора с траурной лентой: «Ушел из жизни человек, благодаря которому родилась новая, демократическая Россия – свободное, открытое миру государство...»

Вот Путин, уже улыбающийся, стоит на трибуне рядом с каким-то смутно знакомым человеком, на заднике – слова «XII съезд партии «Единая Россия». Следующий кадр – площадь и набережная, запруженные десятками тысяч людей с белыми ленточками на одежде, плакаты «Жулики и воры, верните выборы!» и «Путин должен уйти». И снова Путин, теперь уже за столом, с полуулыбочкой говорящий в камеру: «Я когда увидел что-то такое у некоторых на груди, я решил, что это пропаганда борьбы со СПИДом, что это такие, пардон, контрацептивы повесили...»

И еще одна серия образов: вооруженные люди в защитной форме без опознавательных знаков, валяющийся в грязи украинский флаг, огромная растяжка «Крым – наш» и снова Путин на трибуне: «Прошу рассмотреть конституционный закон о принятии в состав России двух новых субъектов Федерации – Республики Крым и города Севастополя». А сразу после этого – темнокожий человек, говорящий что-то по-английски, а внизу – бегущая строка: «Барак Обама: дальнейшее нарушение суверенитета и территориальной целостности Украины отрицательно скажется на положении России в международном сообществе и приведет к еще большей политической и экономической изоляции...»

– Борис Николаевич, что с вами? Вам плохо?

Наваждение развеялось. Ельцин снова сидел за столом и видел обеспокоенные лица участников встречи.

– Нет, я в порядке, – медленно сказал Ельцин и посмотрел на Клинтона. – И пока еще все не так плохо. Но знаешь что, Билл? Я передумал. Я устал, но не ухожу. Так что увидимся.

Повернувшись к двери, Ельцин прикрыл глаза, напряг память и вспомнил дату на памятнике. «Еще семь лет. Успею».-