Бессмертный спор

Каждый год 9 Мая вызывает всплеск споров, коротких и яростных, как штыковая атака. Для одних весь этот апофеоз власти оскверняет память погибших и предает фронтовиков, не принимавших торжеств во славу начальства. В нынешнем театре послевоенных действий оскорбляет сама Система: сквозное действие с отрепетированным подогревом эмоций и сверхзадача с отжатием политического эффекта. Другие, наоборот, считают это нытье омрачением торжества в симфонии ликования вождей и масс. За Победу в Великой Отечественной в стране идет война холодная, без шансов на гражданский мир.

Судьба сценариста

Глубина конфликта не исключает ограничения конвенциональных вооружений. Помогает дистанция, позволяющая оценивать не моральный облик оппонента, а качество политики и пиар-технологий. Часто аморализм заказа перекрывается бездарностью исполнителей, а это уже обсуждаемо вне идеологий.

Меньшее число георгиевских лент в этом году говорит не только об «усталости» знака. Фокус-группы фиксируют снижение наступательного порыва народа в целом. Но это тренд, тогда как с «Бессмертным полком» явно работали. Не было партийных символов, икон чудотворных императоров и вождей народов. Портреты Сталина и Николая II сами не исчезли бы – при всей дикости сближения палача и жертвы. Однако в целом стиль «обслуживания клиента» сохранился.

В эффектной телепередаче «Рейтинг Баженова» всегда смущает фон за кадром: герой ночует в снегу, питаясь кореньями и мелкими грызунами... а все эти страсти снимает «невидимая» группа с бутербродами и термосами. Это как плот Конюхова запустить в бассейн яхты Абрамовича и так отправить в кругосветку. В политическом пиаре накладки грубее.

Сценарий должен умереть в фильме. Есть что-то плохо сшитое, когда принимающий парад вдруг останавливается на выезде из Спасской башни, чтобы снять фуражку и перекреститься. Кабриолет с мотором, как у самолета, – не конь, водителя трензелями на ходу не остановишь. Но такова раскадровка – осенять себя не до начала действия, как подобает по вере и смыслу, а посреди движения, зато перед всем миром. Это как тихо молиться в мегафон, будто министр обороны у нас единственный на весь парад православный.

Далее комментаторы так и не смогли удержаться от фраз в духе: «Во главе колонны: Путин прошел в «Бессмертном полку». Но эту гражданскую инициативу нельзя возглавить ни в каком виде, особенно под съемку. Люди это чувствуют. Два дня назад поиск по запросу «Путин на шествии «Бессмертного полка» второй строкой открывал черный экран с надписью: «Это видео содержит материалы, принадлежащие пользователю NTV Broadcasting Company. Он запретил просмотр ролика на этом ресурсе». Но на сайте (издержки несуверенного интернета) так и висел остановленный счетчик: 14 261 просмотр, 260 понравилось, 153 не понравилось. Это к вопросу о рейтингах.

Скорее всего, избыточной была и плотность коротких, иногда почти мгновенных планов с президентом, распределенных по всей трансляции с частотой 25-го кадра. Классическая ошибка – «перекормить клиентом», даже если через почти незаметное мелькание лица. Но если бы Путина вставили в самую середину шествия и показали его в толпе один раз и мельком, будто случайно, этот кадр с сенсационными комментариями транслировали бы все информагентства и сетевые ресурсы планеты. Но для этого нужна спецоперация, а не фронтальная атака на зрителя.

Посреди морали

Между условными полюсами «трагедии» и «торжества» нет даже повода для переговоров. Людей разделяет отношение не к той войне, а к этой политике. Их вражда непримирима: одних – к свободной жизни, других – к несвободной. Одни еще живут присоединеньем Крыма и забрасывают воздух чепчиками – другие во всем видят саморекламу режима, который вкладывает в эти торжества «всю душу» только потому, что больше за душой ничего не было и нет.

Но есть искренние позиции «около середины». Там и в самом деле не всем понятно, зачем надо так талдычить в праздник про бедствия и преступления войны, будто люди идиоты и сами не понимают. Там считают, что у нас целые поколения в нежном возрасте прошли через все эти линейки, знамена, «Зарницы» и марши, пилотки и разборку АК на время – и ничего! И там порой действительно думают, что на шествия сейчас никто никого не гонит...

Во-первых, гонят, хотя многим проще закрыть на это глаза. Допинг в спорте безоговорочно обнуляет результат и репутацию, хотя и накручивает «всего лишь» доли процента. Погоня за рекордной массовостью любой ценой самые честные движения народной души оформляет как вид спорта высоких достижений. Результат должен быть сногсшибательным и растущим. Это не хобби власти, а принцип политической компенсации. Системные проблемы и постоянные срывы в повседневности требуют эпизодической демонстрации непобедимой мощи «в случае чего». До недавнего времени таким засадным полком в политике был сокрушительный рейтинг президента. Выступать против власти с такими данными опросов – все равно что идти против самого народа. Теперь рейтинги пошатнулись, зато вживляется другой бессознательный стереотип: идти против вождя – это все равно что идти против самого «Бессмертного полка», который он возглавляет, хотя бы и раз в году.

Во-вторых, эта воспитательная милитаризация вовсе не безобидна. Она вырабатывает ровное (в лучшем случае) отношение к необъявленным войнам, в которых гибнут не герои, а наемники ЧВК и отправленные в отпуска «несуществующие» анонимы-отпускники. И она оттягивает все «позитивные» эмоции, которым почти не осталось места в мирной жизни.

В-третьих, здесь вообще нет ничего всеобщего и среднего. Одним напоминать о том, что такое война во плоти, не надо, другим необходимо, а есть и неизлечимое беспамятство, к тому же культивируемое – в том числе этим самым упоением иллюзорной возможностью сломать хребет всем подряд. И об этом надо твердить самой власти, давно и привычно позирующей на фоне чужих побед, оплаченных страшной ценой. Может быть сколько угодно претензий к «либералам», но непонятно отсутствие претензий к этому телевизору с неестественным надрывом специально обученных ведущих. Вернитесь к Левитану и Кириллову – и вы сразу поймете, что такое голос и такт, а что – пошлость с плохой дикцией.

Если нет сил разобраться в происходящем, надо брать историю. График прост: чем меньше причастности, тем больше помпы. И странная акустика: чем дальше, тем громче. Но все участники полемики не просто спорят между собой, но и выбирают «свою» позицию в этой истории. Почему надо принимать нынешнее гарцевание, а не наследие фронтовиков, знавших изнанку войны и цену Победы, так быстро ставших ветеранами и так быстро ушедших? Достаточно вспомнить историю после Победы и сравнить то, с чего все начиналось, с тем, во что это превращается в наши дни. Выплесните свою усталость от «лишних» антивоенных напоминаний не на своих нынешних оппонентов, а на тех, кто писал и говорил о войне, только что вернувшись с фронта. И даже если устраивает результат, остается сам процесс, у которого, увы, еще есть куда развиваться.

Это не сейчас и не нами придумано: «...Вместо парадного картуза <...> надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно «выигранную» войну». Или теперь самому Виктору Астафьеву впору было бы становиться посреди России на колени и каяться перед откормленными патриотами за оскорбление общества, государства и органов власти в неподобающей форме?

В том же письме Астафьев приводит архивное правило: «Не выписывать компрометирующих сведений о командирах Совармии». У нас же секретят сведения о командирах вертикали и их родне, связанные с доходами, собственностью, недвижимостью, видами на жительство и даже гражданством. Есть что-то общее между сокрытием того, как тогда «выиграли» войну, и тем, как сегодня пропаганда описывает победные результаты внутренней и внешней политики.

Учебник истории пишется не сегодня и не под контролем власти. И тогда другой Астафьев призовет нынешних вождей не рядиться в парадный картуз, паразитируя на Войне и войнах, а посреди России просить у своего народа прощение за десятилетия «вставания с колен» и прочие трофеи.

Автор — директор Центра исследования идеологических процессов