Когда танец воспринимается как оскорбление
Кремль уменьшает число желающих оскорбиться за госсчет
Разъяснения Кремля, сужающие сферу применения закона об оскорблении власти, отражают его стремление ограничить круг лиц и символов, имеющих право оскорбляться от лица государства, снизить поток абсурдных дел и ослабить административный восторг правоохранителей, увидевших в правовой новелле новую возможность улучшения отчетности.
В четверг пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что Кремль намерен внимательно следить за применением вступившего в силу в конце марта закона об оскорблении власти и выступает против его использования против критиков власти: «В этом законе речь идет об оскорблении символов власти, символов государственности, и это никак не может проецироваться на критику представителей власти».
Разъяснения вышли вскоре после того, как руководитель «Агоры» Павел Чиков рассказал о штрафе по соответствующей статье за... танец. Советский райсуд Брянска признал танец студентки на Кургане Бессмертия, памятнике жителям области, погибшим в годы войны, и распространение видео в Instagram пренебрежением интересами общества и выражением явного неуважения к обществу.
Такое применение закона вряд ли должно удивлять. Танец с движениями нижней части тела в символическом месте показывает невысокий вкус и уровень развития танцовщицы. В Брянске можно найти другие места для танца на открытом воздухе, но наказание вряд ли обоснованно. Недостаток культуры не исправляется штрафом или арестом.
Дело не в танце, а в мировосприятии российских правоохранителей и бюрократии. Стремление смешать критику «его превосходительства» с унижением государства сочетается с желанием оскорбиться за государственный счет. Как и в случае с уголовными преследованиями за резкие высказывания в адрес чиновников и полицейских по 282-й статье УК, правоохранители и бюрократы считают себя олицетворением государства и действуют по образцу, описанному старцем Зосимой в «Братьях Карамазовых» Федора Достоевского: «Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что <...> он сам себе обиду навыдумал, к слову привязался и из горошинки сделал гору, – знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большего удовольствия». Отечественное правоприменение дополняет личное удовольствие возможностью демонстрировать служебное рвение и украсить отчетность. Теперь повод оскорбиться в виртуальном и реальном мире ищет уже столько чиновников, что Кремль вынужден ограничивать их число, чтобы не уравнивать оскорбление президента с руганью в адрес участкового. Но логика российского правоприменения такова, что слова Пескова могут услышать далеко не все.
