Президент вынужден удалиться

Эпидемии, подобные нынешней вспышке коронавируса, угрожают устойчивости государств, где власть сконцентрирована в руках одного человека: его физическая форма, здоровье – одна из ключевых гарантий прочности системы. Президент не должен демонстрировать слабость ни в какой ситуации, а значит, вынужден рисковать и собственным здоровьем.

Разгорающаяся в России эпидемия коронавируса (за сутки зарегистрировано 440 новых случаев заболевания, общее число зараженных приблизилось к 2800) влияет на порядок работы руководителей государства и госорганов. 1 апреля три члена координационного совета по борьбе с коронавирусом – первый зампред правительства Андрей Белоусов, министр здравоохранения Михаил Мурашко и мэр Москвы Сергей Собянин – пришли на заседание в масках. Прежде такой осторожности они не проявляли.

Эпидемия вынудила и президента Владимира Путина изменить график. По словам его пресс-секретаря Дмитрия Пескова, президент предпочитает в эти дни делать все дистанционно, онлайн, и использует для этого защищенные каналы связи, а при личных встречах отказался от рукопожатий и соблюдает социальную дистанцию. Встречу с членами правительства 1 апреля Путин провел в режиме телеконференции.

Частичный переход президента Путина на удаленную работу может сказаться на прочности его персоналистской власти. Дистанционный режим управления плохо влияет на качество работы госаппарата, привыкшего к ручному управлению и личному участию президента в решении ключевых проблем. Даже в период необъявленного карантина 31 марта президент провел личную встречу в Кремле с председателем госкорпорации ВЭБ.РФ Игорем Шуваловым, а 27 марта – с председателем правления «Газпрома» Алексеем Миллером.

Удаление Путина на дистанционную работу выглядело бы вполне заурядным и оправданным, если бы не его недавний визит в больницу в Коммунарке, где экскурсоводом выступил главврач Денис Проценко, а он, как выяснилось позже, заражен коронавирусом. Президент находится по возрасту в группе риска, и сразу же появились слухи, будто удаленная работа – это эвфемизм карантина и будто президент не совсем здоров. (А старожилы немедленно припомнили знаменитую фразу, которой Сергей Ястржембский, пресс-секретарь тяжело больного президента Бориса Ельцина, описывал его самочувствие: «Рукопожатие крепкое». И Ельцин тогда был моложе, чем Путин сейчас.) Песков утверждает, что президент ежедневно вместе с окружением сдает тесты на коронавирус, но его слова убеждают не всех, так как никто не видел результатов. Прежние вопросы о здоровье Путина, вызванные его длительным отсутствием на экранах и на публике, вызывали скорее раздраженные, чем содержательные реплики Пескова.

Политики и высокопоставленные чиновники во время эпидемии подвержены заражению так же, как и обыватели. Информация о болезни премьера Бориса Джонсона, о заражении коронавирусом Софи Грегуар Трюдо, жены канадского премьера Джастина Трюдо, управлявшего страной дистанционно, из самоизоляции, армянского премьера Никола Пашиняна не скрывалась.

Нежелание говорить о недомогании руководителя государства, пусть даже кратковременном и вполне естественном – вроде гриппа, – раскрывать данные о состоянии его здоровья характерно в первую очередь для стран с персоналистским правлением, где глава государства не только выполняет законные обязанности, но и числится «отцом нации», чьи физические кондиции стали сакральной ценностью, гарантией стабильности системы.

Хорошо уже то, что Кремль отказался от бравады и демонстративного пренебрежения опасностью, проявляемого Александром Лукашенко, президентом Белоруссии, где, несмотря на эпидемию, продолжаются футбольный и хоккейный чемпионаты.

Не хочется, чтобы президент болел, и тем более коронавирусом, но, если болезнь все-таки придет, не хочется, чтобы президентское здоровье приносилось в жертву устойчивости государственной системы.