Простительное поощрение терроризма

Суд приговорил журналистку из Пскова Светлану Прокопьеву к штрафу в 500 000 руб. по обвинению в «оправдании терроризма» (ст. 205.2 УК). Судья признал журналистку виновной в том, что она совершила «оправдание терроризма», когда в 2018 г. зачитала в эфире «Эха Москвы во Пскове», а затем опубликовала на сайте издания «Псковская лента новостей» текст о вероятных мотивах подростка Михаила Жлобицкого, который взорвал себя в здании УФСБ по Архангельской области. Журналистка связала теракт с «репрессивным» поведением государства по отношению к гражданам, сфабрикованными уголовными делами и невозможностью россиян законно отстоять свои права. В последнем слове Прокопьева сказала, что ее задача была в том, чтобы попытаться найти причины, по которым «возник этот нездоровый, ненормальный теракт». Прокуратура требовала приговорить ее к шести годам лишения свободы и запрету заниматься журналистикой на четыре года.

Перед приговором многие российские журналисты высказались о деле, сочтя его «сфабрикованным и необоснованным». Коллеги по цеху говорили про дело Прокопьевой, что это «удар по каждому из нас», что «нельзя судить за слова, за мнения, за мысли, за попытку разобраться, в чем дело», что это дело является попыткой взять всех прогрессивных журналистов России «за горло» и «заставить их служить режиму».

Анализ процесса не поощряется адвокатским сообществом, это дело явно вышестоящих судов. Но не следует забывать, что, например, знаменитое дело Murtazaliyeva v. Russia (App. no. 36658/05) о планировавшихся взрывах в московском метро Европейский суд рассматривал аж трижды (с учетом панели, направившей дело в Большую палату). Тем не менее Большая палата не нашла в деле никаких нарушений, что для громкого российского процесса, связанного с терроризмом, достаточно редкий случай. Поэтому в интересах самих же журналистов не делать слишком громких заявлений о «фабрикации дела» и «отсутствии доказательств».

Рассуждения о том, что нельзя судить за «слова и мыслепреступления», тем более спорны, ведь всю эту историю с «оправданием терроризма» придумала отнюдь не Россия. И если бы Россия не внесла в свой Уголовный кодекс статью о санкциях за «поощрение терроризма», она бы была подвергнута публичной порке мировым сообществом за то, что она терроризм поощряет.

За примерами борьбы с «прославлением и поощрением терроризма» далеко ходить не надо. Можно, например, взять ст. 578 Уголовного кодекса Испании, которая обещает за «прославление терроризма» от одного до двух лет. Французский закон о прессе (ст. 24) запретил «прославление терроризма» еще в 1881 г. Сейчас французский уголовный закон обещает за это до пяти лет тюрьмы и до 45 000 евро штрафа. В Британии запрет на «поощрение терроризма» был введен вскоре после знаменитых лондонских взрывов в 2005 г.: в «тяжелых случаях» – до 15 лет (ст. 1 Антитеррористического акта 2006 г.). В знаменитом британском деле R. v. Faraz владелец книжного магазина, вовсе и не помышлявший о террористической деятельности, получил три года просто за продажу «неправильных» книжек. Даже Верховный суд США, где свобода слова – дело абсолютно святое, в решении Holder v. Humanitarian Law Project указал на возможность ограничения свободы слова в интересах борьбы с «пропагандой терроризма».

Современный европейский подход к «оправданию терроризма» строится на Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма СДСE № 196 от 2005 г. Россия ратифицировала ее в 2006 г. Статья 5 Конвенции устанавливает, что стороны обязаны принять «такие меры, которые могут потребоваться для признания публичного подстрекательства к совершению террористического преступления <...> в качестве уголовного преступления в рамках своего внутреннего законодательства». Что, собственно, Россия и сделала как добросовестный член Совета Европы.

Европейский суд неоднократно рассматривал обоснованность «антитеррористических» запретов «на свободу слова и мнения» и уголовных санкций (Zana v. Turkey, Kaptan v. Switzerland, Jobe v. UK) и подтверждал возможность таких ограничений. Наиболее известным и громким было дело Leroy v. France, когда сразу после 11 сентября 2001 г. была опубликована карикатура, изображавшая рухнувшие близнецы-небоскребы: «Мы все об этом мечтали <...> «Хамас» это сделал». Карикатурист пытался ссылаться на свободу слова, но Европейский суд признал уголовный штраф ему «обоснованным и достаточным».

В деле Прокопьевой даже удивительно, что военный суд учел рекомендации Европейского суда и «не проявил жестокости» за пределами «явной социальной необходимости», выбрав в качестве наказания штраф. А жалобы на наличие законодательства, предусматривающего уголовные санкции за «мыслепреступления и свободу слова», следует адресовать в Совет Европы и Совет Безопасности ООН, поскольку его введение основывается на их требованиях.

Автор — российский адвокат и британский солиситор