Борьба с COVID-19 по-среднеазиатски

Тысячу лет назад в Средней Азии Абу Али ибн Сина (Авиценна) создал «Канон врачебной науки» – книгу, надолго определившую развитие мировой медицины. Но, судя по борьбе с эпидемией COVID-19, время в регионе застыло. И в новой архаике, сплетенной из возрождающегося ислама, заново выдуманных традиций и бедности, население опять прибегает к народному целительству.

А что остается? Траты на здравоохранение в Туркмении и Казахстане в 15 раз, а в Узбекистане, Киргизии и Таджикистане в 50 раз меньше, чем в развитых странах Европы. В Ашхабаде и близлежащих районах коечный фонд уменьшился после реформы здравоохранения 2009 г. в 1,5–2 раза. Больницы переполнены, в нестоличных районах практически нет аппаратов ИВЛ, а там, куда их купили, нет систем подачи кислорода. Катастрофически не хватает врачей. Курс властей на государственный национализм в сочетании с низкими зарплатами привел к массовому бегству медиков из страны, в первую очередь русскоязычных.

Поэтому официально в Туркмении, например, COVID-19 нет. Власти там сражаются то с заразными частицами в воздухе, которые в страну прилетают из-за границы, то с небывалой эпидемией пневмонии. Ситуация трагикомичная: в стране запрещена установка надгробий и посещение могил. Мера принята после того, как в июле местный новостной портал АССА сообщил об увеличении в 15 раз новых могил в Лабапской области в первой половине апреля, основываясь на данных спутниковой съемки.

Из-за дороговизны лекарств, которые с конца 2019 г. нерегулярно поставляются в страну, население активно прибегает к самолечению. В ход идет собачье мясо, которое в стране давно используется как «лекарство» от туберкулеза. Власти окуривают больницы верблюжьей колючкой и могильником, которые, по народным поверьям, обладают дезинфицирующим свойством. После издания президентом страны Гурбангулы Бердымухамедовым девятитомной энциклопедии лекарственных растений траволечение получило высший приоритет.

Схожая ситуация в Узбекистане и Таджикистане, а также в соседней Киргизии. Узбекский город Коканд «продезинфицировали» 18 августа, окуривая его могильником. В регионах подобная «дезинфекция» рынков и помещений проводилась с марта 2020 г. наряду с мерами, рекомендованными ВОЗ. К счастью, власти признали наличие проблемы со сдерживанием эпидемии, поэтому получают гуманитарную помощь из-за рубежа. Россия поставляет миллионы единиц тестов, Германия и МВФ финансируют закупки аппаратов ИВЛ.

Благодаря этой помощи и целевым фондам весной в странах региона было развернуто производство своих экспресс-тестов. В Узбекистане этим занимается 16 лабораторий, в Киргизии – четыре, в Таджикистане – три.

Китай тоже пытается помочь, но весьма неожиданным образом. Для Киргизии и Таджикистана Пекин уже давно является ведущим торговым партнером, на него приходится до половины их экспорта. В Узбекистане уже более 16% предприятий работают с участием китайского капитала. И около трети из них открылись в 2019 г. Экономическое влияние Пекин подкрепляет «мягкой силой», в роли которой выступает китайская традиционная медицина.

С начала эпидемии китайские пилюли бурным потоком полились на рынки среднеазиатских стран. 11 августа 2020 г. министерство здравоохранения Узбекистана внесло капсулы Ляньхуа Цинвэнь и ряд других в белый список лекарств, которые можно использовать для лечения последствий коронавируса. Хотя эффективность этих средств никак не доказана. А 25 августа власти Узбекистана согласились открыть филиал Университета китайской традиционной медицины Цзянси.

В Казахстане ситуация лучше, чем у соседей по региону, хотя страна прошла в июле через повторный карантин, а больницы оказались переполнены. Справиться с медицинским кризисом помогли финансовые резервы, которых не было бы, не будь у страны больших запасов углеводородов. Однако и там в марте жители побежали массово затариваться кумысом и кобыльим молоком – якобы они лечат не только от коронавируса, но и еще от 200 болезней. Цены на эти продукты в итоге подскочили в два раза, и местные врачи были вынуждены объяснять гражданам, что они скорее получат расстройство кишечника, а не излечение от вируса.

По замечаниям международных институтов, МВФ и Мирового банка, страны Средней Азии не могут обеспечить качественную медицинскую помощь своим гражданам. Их экономики просели на 5%, отрасль коррумпирована. Пациенты, особенно в регионах, часто оплачивают помимо услуг врачей еще и перевязочный материал, лекарства, помещение в стационар. По отчету Amnesty International от 18 сентября 2020 г., врачи в той же Киргизии работают в условиях, близких к тюремным, не имея поддержки властей.

Бедность населения региона, доля которой, по данным Мирового банка, составляет от 7% в Казахстане до 18% в Киргизии и 40% в горных районах Таджикистана, вынуждает людей прибегать к самолечению.

Страны региона попали в институциональную ловушку «цикла бедности». Чтобы вырваться из нее, нужно увеличить финансирование здравоохранения, что невозможно без переориентации региона с сырьевого на устойчивое промышленное развитие. А без этого каждая эпидемия будет социальной катастрофой.