Главное поражение Трампа

Дональд Трамп по-прежнему отказывается признать свое поражение на президентских выборах в США. Он оспаривает итоги голосования в судах, а на прошедших выходных его штаб организовал уличную мобилизацию сторонников. И хотя во внутриполитической борьбе у него еще сохраняются козыри, свой главный бой он уже проиграл. Обещанная им четыре года назад альтернатива зашедшей в тупик неолиберальной глобализации и всемогущему deep state, «глубинному государству», провалилась.

В 2016 г. Трамп победил голосами той Америки, которая проиграла от глобализации транснациональных корпораций. Лозунг «Америка превыше всего» означал переход к экономическому национализму. Администрация Трампа похоронила проекты общего рынка, такие как Транстихоокеанское партнерство, обложила санкциями Китай, проводила агрессивную протекционистскую политику по отношению к Европе и Японии, душила торговый дефицит. Все это должно было привести к реиндустриализации США, возврату промышленных предприятий из Азии и появлению новейших рабочих мест. Проблема в том, что эта программа вызывала ярость второй Америки, которая от глобализации выигрывала. Экономическая альтернатива Трампа требовала политической победы над могущественной коалицией финансового капитала, СМИ, высшей бюрократии и технологических гигантов. И «агент Дональд» обещал осушить это «вашингтонское болото».

А что получилось?

За четыре года Трамп свою битву проиграл. Мощь технологических исполинов выросла. Власти подавали антимонопольный иск против Google, но его материнская компания Alphabet увеличила ежегодную прибыль на $12 млрд, а Apple – на $13 млрд. Рыночная капитализация Apple и Amazon выросла на $1 трлн, Alphabet – на $500 млн, Tesla – на $300 млн.

При этом традиционная промышленность, адвокатом которой взялся быть Трамп, по-прежнему переживает кризис. General Electric и Boeing потеряли по $35 млрд, Ford – $20 млрд годовой прибыли. Падает и суммарный рыночный вес «трамповской экономики». General Electric и ExxonMobil потеряли в капитализации по $200 млн, несмотря на общий рост фондового рынка. Даже те производства, которые ушли из Китая, не пришли в Америку, а перенесли свои фабрики в Индию, Юго-Восточную Азию или Мексику. Семь из 10 самых быстрорастущих профессий в США относятся к сектору услуг (один только Amazon создал при Трампе 450 000 вакансий). Это, согласно Трампу, «плохие» рабочие места – низкопроизводительные, малооплачиваемые и ненадежные.

Торговый дефицит США продолжает увеличиваться. Китай, несмотря на санкции и торговую войну, растет и сокращает свое отставание от Вашингтона. Даже скромные успехи Трампа в сфере занятости были сметены пандемией, которая обнулила рост экономики и подняла безработицу до рекордных показателей.

Причины поражения «альтернативы Трампа» заключаются в самой ее природе. Снижая налоги для богатых и корпоративного бизнеса, президент способствовал дальнейшей концентрации национального богатства у верхушки общества. Без кейнсианской поддержки потребительного спроса экономический национализм пробуксовывал на месте. Зато растущие капиталы верхушки ринулись на биржу и увеличили капитализацию столь ненавистных Трампу цифровых гигантов. Реиндустриализация требовала прямого участия государства, но вера Трампа в невидимую руку рынка не дала сконцентрировать капиталы на ключевых производственных направлениях и заставить инвесторов создавать производства в США, а не там, где рабочая сила дешевле. Наконец, в своей борьбе с «fake news» и «произволом» технологических компаний Трамп полагался на их же собственные ресурсы – он атаковал Facebook и Twitter со своего аккаунта, пока не оказался в унизительном положении, в котором его сообщения банят и подвергают цензуре. Противопоставить биржевым исполинам, нелояльному госаппарату и враждебным СМИ материальную силу Трамп не смог. Роль такой силы могли бы сыграть миллионы его мобилизованных сторонников, но президент предпочел договариваться не с ними, а со своими противниками из истеблишмента.

Крах правой «альтернативы Трампа» будет иметь огромные последствия. Он подорвет многие аналогичные режимы по всему миру – Жаира Болсонару в Бразилии, Виктора Орбана в Венгрии, Нарендры Моди в Индии. Идеологические издержки этого поражения ослабят перспективы прихода европейских и латиноамериканских правых популистов и крайних консерваторов к власти в странах, где они полтора десятилетия наращивали свою популярность.

Но поражение Трампа не ликвидирует кризиса текущей модели глобального капитализма. Экономическая стагнация, неравенство, коллапс социального государства и общественная поляризация никуда не денутся, даже если «трампизм» будет окончательно подавлен. Одним из главных итогов Ватерлоо правых станет скачок спроса на новую альтернативу неолиберализму и глобализации. И если в прошлом десятилетии роль главной мировой оппозиции глобальному status quo была у правых, то теперь она наверняка достанется левым. Окажется ли их альтернатива убедительнее и эффективнее, мы скоро узнаем.