Власть боится не оппозиции, а неизбежных сложных решений
Старый миф нельзя оградить от нового административным решением
Политическая система как будто тестирует себя на прочность, каждый раз повышая ставки. Чтобы понять, что она жива и управляет ситуацией, ей нужны все новые подтверждения: судебные приговоры, марширующие колонны Росгвардии и отчеты о задержаниях. Ощущение боли добавляет витальности. Власть сама производит и впрыскивает в себя адреналин, но в итоге призрачные фобии становятся все более реальными.
Еще недавно протестное действие касалось узкого московского круга – электорально ничтожной, хотя и скандальной группы. Но социологи рассказывают, как жители провинции на фокус-группах обсуждают, что появился некий «Навальнов», припоминая табуированную фамилию. Власть героизирует оппонента, который еще недавно казался вытесненным на периферию повестки.
Возможно, предлагались и более мягкие решения, были сторонники выпускания пара, буферных комбинаций. Но в одной точке сошлись два потока: осознание возрастающего риска (подрыв сакральности центра и разбуженная стихия уличного протеста) и опасения показаться более слабым, чем противник, – прогнуться под давлением.
Вряд ли нынешняя реакция власти есть прямое выражение страха перед оппозицией. Но в ней уже чувствуется страх перед сложными решениями. В ответ на протесты возникает не сила, но образ силы, демонстрация ресурса. Однако этим проявлениям не хватает внутреннего смысла, который дополняет идеей инстинкт самосохранения.
Старая гвардия лоялистов еще держит строй, но это уже не былой порыв верности, а рациональное соображение, что перемены таят в себе ужас хаоса. Не энтузиазм бодрого марша, а желание не потеряться в сумраке. Возрастает значение «слабых воздействий» – постоянного критического фона, который начинает подтачивать уверенность. Каждым из воздействий можно пренебречь, но суммарно они уже превратились в гул.
Владимир Путин делится тревогой: социальные платформы манипулируют сознанием людей, управляя контентом. Фактически это признание, что архаичная, застывшая на уровне нулевых годов структура государственных медиа проиграла конкуренцию. Нетрудно теперь предсказать новые инвестиции в информационные проекты и патриотическое воспитание одновременно с ужесточением регулирования интернета.
Пожилые педагоги произнесут речи, сайты будут заблокированы, буйные – посажены. Однако старый миф нельзя оградить от нового административным или уголовным решением. Вряд ли снизит риски физическая изоляция основного оппонента. Исторический опыт показывает, что в таких ситуациях происходит идеализация образа: из реальной фигуры, с которой еще как-то можно иметь дело, заключенный становится символом, а символы – вне критики.
Для успеха в игре на обострение ни у одной из сторон нет широкой социальной поддержки. Но одна из них будет питаться энергией этой борьбы, а другая все чаще ощущать себя внутри осажденной крепости. Побеждать можно, удивляя противника, сейчас же все решения слишком предсказуемы.