Пандемия как повод изменить кредитный договор

Пандемия коронавируса повлияла на правоприменительную практику по ст. 451 ГК РФ, которая позволяет изменять или расторгать договоры ввиду существенного изменения обстоятельств. Согласно закону, обстоятельства признаются существенными, если стороны никак не могли их предугадать на момент заключения договора и если бы могли, то заключили бы договор на других условиях или не заключили вообще.

За 10 лет с 2010 по 2020 г. в Москве и Московской области было рассмотрено 238 судебных дел, где исследовался вопрос, что считать существенным изменением. Относительно небольшое количество дел для региона свидетельствует, что суды с осторожностью подходят к применению нормы ГК об исключительных случаях, позволяющих изменить или расторгнуть договор.

Самой распространенной категорий дел были споры, проистекающие из договоров подряда и аренды, тогда как практика по кредитным договорам в разы меньше. Иски по таким делам чаще всего были результатом резкого изменения курса рубля в тех случаях, когда договоры были номинированы в валюте. Отказывая в удовлетворении требований, суды говорили, что такие предпринимательские риски, как экономический кризис, изменение валютного курса, если условиями договора прямо не предусмотрено иное, не могут быть признаны исключительными.

В ряде споров суды вставали на сторону истцов. Удовлетворяя исковые требования, суды признавали существенными изменение градостроительного законодательства, изменение классификации имущества, изменение целевой программы, т. е. издание нормативных правовых и ненормативных правовых актов.

Принципиально доковидная практика использования ст. 451 ГК РФ отличается изучением обстоятельств локального характера. Судам не приходилось сталкиваться с исключительными обстоятельствами чрезвычайного характера, возникшими на всей территории страны и напрямую исключающими возможность осуществления основного вида деятельности для нескольких отраслей экономики. Резкое изменение курса рубля в период 2014–2015 гг. носило общероссийский характер, но его последствия для разных секторов экономики были разными.

Если сравнивать процессы 2014–2015 гг., возникшие из споров о расторжении договоров с кредитной ставкой или ценой договора, выраженной в валюте, и споры 2020–2021 гг. о расторжении аналогичных договоров в силу эпидемиологических ограничений, то надо отметить, что суды не признавали резкий рост курса исключительным обстоятельством. Такая позиция базировалась на том, что понятие волатильности курса известно экономической науке и вероятность резкой коррекции прогнозируема.

В ситуации с коронавирусом суды стали признавать пандемию и, в частности, ограничения, введенные из-за нее, исключительным обстоятельством.

Показательным стал спор «Траста» и объединенной киносети «Синема парка» и «Формулы кино». В исках заемщик настаивал на изменении условий кредитных договоров на основании ст. 451 ГК РФ из-за пандемии. Предпосылкой для обращения в суд с заявленными требованиями стал отказ «Траста» изменить условия договора, заключенного еще в 2017 г., по соглашению сторон. По словам представителя киносети, «Траст» в том числе отказался от плана реструктуризации, предложенного при участии правительства в лице Минфина, потребовав немедленного погашения всей суммы долга по всем кредитам. При этом постановлением правительства сфера деятельности киносети была внесена в перечень наиболее пострадавших от пандемии коронавируса отраслей.

Главным доводом истца было существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, а именно начавшаяся в марте 2020 г. пандемия коронавируса и введенные ограничения.

В марте 2020 г. была приостановлена работа большинства заведений, предполагающих очное присутствие граждан, в том числе кинотеатров, почти во всех регионах страны.

Таким образом, временная невозможность погашения текущих обязательств киносети стала следствием прямого запрета деятельности со стороны госорганов с целью предотвращения распространения заболевания.

При этом киносеть заявляет, что продолжала нести расходы по выплате заработной платы и иных платежей работникам, а также налогов. Суд счел, что требование изменить договор в сложившейся ситуации носит разумный характер, а запрет деятельности является исключительным условием по ст. 451 ГК РФ.

Уже сегодня можно предположить, что судьи, рассматривая похожие дела, будут учитывать правовую позицию, изложенную в решениях Арбитражного суда г. Москвы по данному спору. Несмотря на то что российская судебная система не строится на правиле прецедента, суды в той или иной степени руководствуются общей сложившейся правоприменительной практикой.

При этом очевидно, что не каждый спор об изменении условий договора в связи с введенными в 2020 г. ограничительными мерами будет автоматически решаться в пользу заявителя. Суды в каждом конкретном случае должны будут вникать не только во все аспекты заключения и исполнения договоров, но и в суть экономической деятельности как истца, так и ответчика.