Глазгианское наследие КПСС

Климатический пакт, принятый на саммите в Глазго, выглядит ровно так, как и предполагалось, – максимально политкорректно и предельно расплывчато. За все хорошее и против всего плохого. Этого следовало ожидать: раз вы задались целью собрать на большое совещание по климату практически все страны мира, добавить к ним ключевых игроков из общественных организаций и крупных бизнес-структур и при этом в итоге получить какой-то единый документ, то вам неизбежно придется пожертвовать определенностью ради согласия. Слишком различны интересы участников.

Пакт набит формулировками типа «подчеркивает необходимость совместных усилий», «настоятельно призывает», «с удовлетворением приветствует» и т. п. Крайне дипломатично и удобно для дальнейшего укрепления мира и согласия между народами в области охраны окружающей среды. Так, пожалуй, и референты ЦК КПСС могли бы написать в решениях очередного съезда партии году в 1976-м. То были мастера округлых формулировок, устраивающих всех. Зато, что бы потом ни потребовалось вписать в очередное постановление Совета министров, всегда можно было сослаться на дух и букву тех самых решений.

Конкретики же в новом пакте не очень много. Вот, допустим, ключевой проблемой глобального потепления признается сжигание ископаемого топлива, прежде всего угля. Слово «уголь» в документе встречается один раз. В пассаже, где саммит призывает «ускорить разработку, внедрение и распространение технологий и принятие политики для перехода к энергетическим системам с низким уровнем выбросов». К концу абзаца пакт переходит к «ускорению усилий по поэтапному отказу от «неослабевающей» (unabated) угольной энергетики и неэффективных субсидий на ископаемое топливо». Да, «ускорение» в пассаже появляется дважды, но это уже другая терминологическая эпоха, так цековские референты выражались году в 1985-м, при перестройке.

Слово «ископаемое» в тексте употреблено дважды. Термины «возобновляемый», «солнечный» или «ветровой», не говоря уже о «ядерный/атомный», вообще не встречаются.

Ключевой для российского подхода к климатической политике «лес» упоминается дважды. Один раз – как пример при общем рассуждении о целостности экосистем, второй раз – в пассаже о важности тех самых экосистем для целей Парижского соглашения. Речь там заходит о том, что лес и иные экосистемы действуют как поглотители и резервуары парниковых газов. Если рассуждать арифметически, то в пакте лес важнее угля вдвое: целая пара упоминаний против одного на целую сотню пунктов соглашения.

Впрочем, у высокого стиля советской бюрократии и современных климатических чиновников есть еще одно общее свойство. Пожалуй, обильнее всего в пакте говорится о развивающихся странах и их проблемах. «Демонстрируя солидарность в том числе со сторонами, являющимися развивающимися странами» – такое выражение с полным правом могло бы появиться и в 1981 г.

Содержательно про развивающиеся страны тоже все очень схоже. Советский строй считал своим долгом помогать третьему миру в его стремлении к социализму. И ныне климатически ответственные и экономически устойчивые страны подписались под намерениями помочь более слабым двигаться по пути к идеальному климатическому строю. Правда, намерения в пакте хоть и благие, но в основном очень общие.

Наиболее внятно прописано следующее: для решения глобальных климатических проблем развитые страны должны финансово помогать развивающимся. То же самое относится и к финансовым институтам, например к банкам развития. Например, говорится о «необходимости мобилизации климатического финансирования из всех источников», причем поддержка развивающихся стран должна превысить $100 млрд в год.

То, что слабые экономики сами и по доброй воле не то что бы не хотят, а, скорее, не могут идти по зеленому климатическому пути, уже не раз говорилось. Там, где толстый сохнет, худой сдохнет: если стоит задача как-то наполнить государственный бюджет за счет экспорта ископаемого топлива или освещать города угольными ТЭС, вам не до энергоперехода, какими бы эффективными эти технологии ни казались. Но климатическую политику можно купить. И если золотой миллиард действительно готов финансировать борьбу с глобальным потеплением, то развивающиеся страны, наверное, с удовольствием продадут ему свои обязательства по снижению выбросов.

Другой вопрос в том, что экономика развивающихся стран вроде бы научилась держаться на плаву за счет того, что они стали гаванями для «грязных» производств и добычи ископаемого топлива – отраслей, ушедших из крупных экономик в третий мир. И в данном случае задача состоит даже не в том, чтобы помочь этому миру деньгами, а в том, чтобы создать там какую-то новую невиданную экономику.

То есть перескочить из третьего мира сразу в энергопереход, спроектированный под мощные экономики развитых стран. Примерно из феодализма в социализм – как и предлагалось 50 лет назад референтами ЦК КПСС.