Altay не доехал до Алтая

События в Казахстане взволновали не только Россию и другие соседние с мятежной республикой государства, но и далекую Турцию. Тот факт, что президент Токаев обратился за помощью к партнерам по ОДКБ, а не к единокровной и единоверной Турции, не на шутку возмутил очень многих в Анкаре.

Главный советник президента Эрдогана Ихсан Шенер на конференции «Мы не позволим забыть 15 июля» обвинил Россию в оккупации Казахстана. «Россия не просто воспользовалась кризисом, а банально спровоцировала его» (цитата из газеты Cumhuriyet от 10.01.2022). Автор публикации в крупнейшей турецкой газете видит за событиями в Казахстане руку Москвы – мол, это Кремль все сделал для того, чтобы мирные акции протеста превратились в хаос и погром: «Страна как будто была поставлена перед свершившимся фактом, задачей которого было призвать в страну ОДКБ, Организацию Договора о коллективной безопасности!»

«Митинги были предлогом, фактически был подготовлен задел для российского вторжения в страну. Разве не русские должны были готовить акции протеста, раздавать людям оружие, открывать огонь из окон и, наконец, призывать себя «спасти Казахстан от хаоса, в который он впал»?!» – раскрывает секреты турецкая Yeni Safak.

В общем, Турция оскорблена тем, что братский Казахстан обратился не к ней, а к соседям, с которыми имеется оборонительный договор.

Причина в том, что в эрдогановской концепции единого тюркского мира Казахстану отводится ключевая роль. И дело не только в его огромной территории, природных богатствах и стратегическом расположении (выход к границам Китая, российским Сибири, Уралу и Поволжью). Дело еще и в идеологии. Исторический Туран, родина тюрок, возвращение которой является важнейшей частью пантюркистской доктрины, – это и есть современный Казахстан. В Восточный Казахстан входит часть Алтая, а это прародина тюркских народов и обитель духов предков, настоящий святой Грааль пантюркистской мифологии. Недаром первый танк национального производства турки назвали Altay.

Пантюркистская идеология распространяется в Казахстане через сеть казахско-турецких лицеев и культурные центры. После провозглашения независимости Казахстану была необходима помощь в реформе образования, и содействие Турции ценилось в республике высоко, но впоследствии зацикленность турецких специалистов на идеологии в ущерб образованию начала настораживать казахстанских партнеров (то же происходит и в других тюркских странах бывшего СССР – Киргизии, Азербайджане и Узбекистане). В результате первоначальный интерес казахов к Турции начал ослабевать. Во всяком случае, перспектива получить нового «старшего брата» в виде Турции их не вдохновляет.

Для Казахстана развитая Турция прежде всего экономический партнер. Товарооборот между двумя странами в 2020 г. составил $3 млрд. Казахстан продает Турции нефть, медь, необработанные алюминий и цинк, нечесаное хлопковое волокно, некоторые виды сельхозпродукции. Турция экспортирует в Казахстан одежду, фармацевтические материалы, ковры, напольное покрытие, бытовую технику и механические устройства. То есть торговля очень выгодна Турции, но намного менее выгодна Казахстану, выступающему в роли сырьевого придатка более развитого партнера. Турецкие инвестиции в экономику Казахстана составляют около $5 млрд – преимущественно в строительство, гостиничный бизнес и совсем немного – в сельское хозяйство и медицину.

Что это значит для Казахстана? Конечно, торговля и инвестиции – дело хорошее. Но торговля Казахстана с Россией – более $19 млрд, т. е. в 6 раз больше, чем с Турцией. Общий объем иностранных инвестиций в Казахстан перед январскими событиями – более $330 млрд, т. е. турецкая доля в них менее 2%. Причем в важнейших отраслях казахстанской экономики (нефть, газ, цветные и черные металлы) турецкие компании почти незаметны.

Бурная реакция в Турции на казахстанские события – дань идеологической концепции, активно пропагандируемой в Турции. О «тюркских народах-братьях» в Казахстане не забывают, но родство с турками или, скажем, якутами для большинства казахов штука, в общем, маловажная. Для них это прежде всего дополнительная возможность выхода в большой внешний мир. Неудивительно, что в концепции внешней политики Казахстана на 2020–2030 гг. среди основных направлений этой политики (Россия, Китай, США, ЕС и государства Центральной Азии) Турция не упоминается вообще.

Казахстан участвует в работе Организации тюркских государств. Но стремление Анкары преобразовать ее в супергосударство наподобие ЕС и тем более планы создания единой тюркской армии в Казахстане не находят отклика.

Вокруг роли Турции в январских событиях в Казахстане ходит много домыслов. В их числе – роль криминального авторитета Армана Дикого, прилетевшего на родину из Турции и попытавшегося возглавить протесты, и утверждения, что погромщики якобы не трогали турецкие торговые центры, и намеки на то, что турецкий бизнес связан с назарбаевским кланом и воспротивился его падению. Все это предстоит проверять и перепроверять.

Но многое ясно уже сейчас. В первую очередь, что идеология (в данном случае пантюркизм и неоосманизм) в критический момент оказалась куда слабее экономики. Что пресловутый «голос крови» (единство тюрков) не столь важен, как традиционные связи между соседями. В силу этого турецкий танк, названный в честь священной прародины тюрок, так и не доехал до Алтая.