Обновленная модель образования должна сохранить лучшее

Государство в последние годы возвращается в высшее образование, т. е. четче определяет цели и направления его развития. Поэтому новость об исключении российских вузов из Болонского процесса была ожидаемой. Сегодня система высшего образования должна соответствовать задачам национального научно-технологического развития, обеспечивать образовательный и научный суверенитет. Необходимо ориентироваться на фундаментальное качество университетского образования.

Качественными должны быть и специалитет, и бакалавриат, и магистратура. При вступлении в Болонский процесс мы неоправданно отказались от национального достояния – системы специалитета. Но сохранили его в жизненно важных направлениях подготовки. Возвращаться к тому, что в высшем образовании будет только специалитет, неоправданно: жесткое закрепление связи между рынком профессий и направлениями подготовки больше подходит для индустриальной экономики.

Обновленная модель должна сохранить лучшее из нашей традиции, но быть устремленной в будущее. Для гибкости траекторий наряду с классическим, фундаментальным образованием важно сохранить бакалавриат по некоторым крупным направлениям и магистратуру на базе научных школ. Кроме того, привлечение иностранных студентов из дружественных стран возможно при взаимной прозрачности архитектуры образования. Переход на такую модель не будет болезненным, он не будет долгим.

Основы участия России в Болонском процессе начали формироваться с 2004 г. Позже, в 2011 г., были внедрены двухуровневые Федеральные государственные образовательные стандарты высшего профессионального образования. За время существования этой системы не получилось приблизить результаты к потребностям рынка труда. Знания стали несистемными, фрагментарными, а фундаментальность и мировоззренческие задачи образования ушли на периферию. Уменьшилось влияние преподавателя на студента: ключевой фигурой стал организатор учебного процесса, а преподаватель начал восприниматься как обслуживающий персонал. Процесс образования стал формальным, а изменения проводились без поддержки со стороны академической общественности.

В 2012 г. серьезно изменилась архитектура подготовки в аспирантуре: программы были переведены из разряда «послевузовского образования» в программы «третьего уровня высшего образования». Из подготовки аспиранта исключили защиту кандидатской диссертации. При этом не произошло гармонизации программы аспирантуры с программами PhD. В России не отказались от степени докторов наук и не приравняли кандидатов наук к PhD.

В рамках Болонского процесса обучение в течение всей жизни объявлялось отдельным направлением. Но в России университеты и так вовлекают в просвещение разные категории населения, ведут программы повышения квалификации и переподготовки, распространяют свое влияние на местные сообщества, особенно в регионах. Так было всегда. Достаточно вспомнить роль Московского университета в развитии культуры нашей страны: его театральная труппа стала основой Малого театра. Зоологический музей, Исторический музей, Музей изящных искусств (ныне Пушкинский музей), Планетарий – все это детища МГУ и его профессоров.

В рамках Лондонского коммюнике 2007 г. и Бухарестского коммюнике 2012 г. страны – участницы Болонского процесса разрабатывали вопрос социального измерения высшего образования (цель – равные возможности для всех групп населения). Хотя в нашей стране ситуация в этом направлении была и остается благополучной.

Болонская система включала ставку на мобильность и возможность периодов обучения в других вузах, в том числе зарубежных. Но приложение к диплому, аналогичное европейскому Diploma Supplement, внутри России попросту было не нужно.

Академическая мобильность существовала в советские времена, она должна быть реализована и сегодня, преимущественно в национальных масштабах. Это поможет не только готовить кадры на базе лучших образовательных практик и включить студентов в значимые проекты, но и сформировать гражданина, умеющего работать в разных этнокультурных контекстах, видевшего просторы и богатства страны. Мобильность преподавателей – еще одна важная задача. Формальное повышение квалификации должно уйти в прошлое.

Внедрение в России болонских принципов происходило на фоне ухода государства из образования. Решались задачи либерализации управления образованием, при этом одновременно увеличивалась доля платного образования и сокращались бюджетные расходы. Образование трактовалось как услуга. По сути, болонская идея как система не была реализована в нашей стране. Она не стала ни фактором прорывного развития, ни какой-то серьезной ограничивающей рамкой.

Государство способно само определять научную политику и защищать научно-технологическую сферу от навязывания стандартов извне. Продвигать национальную ценностную матрицу можно через регулирование в области высоких технологий и сервисов. Например, искусственного интеллекта и генетических технологий. Особую роль в научном лидерстве играют столичные университеты. Они могут усилиться как методические и экспертные центры, сопровождать научно-технологические проекты и определять приоритетные направления их развития. При этом в фокусе любых изменений системы образования надо держать ключевую ценность – качественное образование ради развития человека, общества и государства.