Чем занимаются настоящие православные активисты

К сожалению, человек разрушающий имеет куда больший медийный потенциал, чем человек созидающий
Маргинальные организации типа Божьей воли узурпируют не только медийную повестку, но и термин православные активисты, которым в некоторых СМИ ошибочно называют хулиганов

Когда три года назад в Москве судили девушек из группы Pussy Riot, прихожанка храма Успения в Газетном переулке, менеджер детской программы фонда помощи хосписам «Вера» Лида Мониава, написала письмо патриарху, прося его о милосердии. «Мы, авторы этого письма, – верующие люди. Большинство из нас считают подобное поведение в храме недопустимым. Но еще более недопустимой мы считаем реакцию на произошедшее событие – уголовное преследование и лишение свободы». Под обращением подписалось тогда более 400 человек. Девушек из Pussy Riot в итоге осудили на два года колонии. Но открытое письмо и сотни подписей под ним не позволят сказать, что это было сделано от имени и с согласия всех православных.

Сегодня многие верующие подписывают обращение к патриарху и в Следственный комитет с требованием запретить деятельность организации «Божья воля», активисты которой устроили погром на выставке в Манеже. Петицию на Change.org, в которой группировка Цорионова (Энтео) обвиняется в «разжигании нетерпимости и ненависти в обществе, негативном отношении к верующим православным людям, искажении сущности христианского учения и оскорблении чувств верующих людей», за сутки подписало более 1500 человек. Многие из них, судя по комментариям, считают себя православными и глубоко верующими, есть среди них священники. «Я очень плохой христианин, но эти нелюди – позор!» – объяснил свою подпись под петицией Петр Свешников. Вместе с женой Ольгой они воспитывают двух тяжелобольных приемных детей и работают в фонде помощи больным неизлечимой миодистрофией Дюшенна. «Православие не может быть разрушительным», – говорит Ольга.

Подписал петицию и Александр Гезалов, православный, выпускник детского дома, помогающий выходцам из сиротских учреждений не пропасть в жизни. Свою подпись он объяснил так: «Верующим и Христу это точно не надо». Есть события поважнее, говорит Гезалов: «Например, священник усыновляет 19 детей. Но это же не так интересно, как Энтео: пришел, пнул ногой картину, и все берут у него интервью».

Человек разрушающий имеет куда больший медийный потенциал, чем человек созидающий. А царящая в современном российском обществе атмосфера агрессии и страха только усиливает внимание к инцидентам, подобным нападению на выставку в Манеже. В нем многие видят предвестника будущих погромов. Проблема в том, что маргинальные организации типа «Божьей воли» узурпируют не только медийную повестку, но и термин «православные активисты», которым в некоторых СМИ ошибочно называют хулиганов.

Православные активисты – это совсем другое. Это Свешниковы из фонда «Мой Мио», Лида Мониава и волонтеры и сотрудники фонда помощи хосписам «Вера», московская православная служба «Милосердие» с их «Ангаром спасения» для бездомных и другими 23 социальными проектами, сотрудники 27 кризисных центров для женщин, попавших в трудную ситуацию, из которых 26 появились в последние пять лет. Это более 60 центров реабилитации наркозависимых по всей стране. Это Свято-Софийский детский дом, который открылся в марте 2015 г. и стал одним из первых негосударственных домов для детей с тяжелыми множественными нарушениями развития. Дети, годами прикованные к кроватям, сегодня ходят гулять и ездят в летний лагерь, некоторые из них постепенно начинают садиться, самостоятельно есть, ходить.

«Вряд ли тема Энтео присутствует в сознании наших добровольцев, – говорит Василий Рулинский из синодального отдела РПЦ по социальному служению. – В их сознании присутствует тема помощи ближним. К сожалению, о важных инициативах говорят немного».-

Автор – журналист