Сказочный эффект Стрейзанд наоборот

Два месяца назад, 29 марта, в России вступил в силу закон об оскорблении власти. Изначально было не очень понятно, как вообще он будет работать и кто будет следить за его выполнением. В Госдуме говорили о защите национальных символов вроде флага и гимна, а вечные критики-оппозиционеры предупреждали: это нам хотят запретить слово плохое про чиновников говорить.

Ответ нашелся всего через пару недель, и уточняется он до сих пор – правоприменение нового закона складывается буквально на наших глазах. Пока его применяют точечно и исключительно по поводам, связанным с президентом Владимиром Путиным.

Сначала в середине апреля Роскомнадзор на несколько дней заблокировал несколько сайтов ярославских СМИ, которые опубликовали новость о граффити «Путин ****», появившихся на стене областного МВД. Новости удалили, блокировку сняли.

Затем в конце апреля был вынесен и первый приговор по новому закону. Тогда Юрий Картыжев из Новгородской области получил штраф в размере 30 000 руб. за то, что на своей странице во «В контакте» написал: «Путин – сказочный ****». Средняя зарплата в Новгородской области, кстати, по данным за 2018 г., составляет 28 900 руб.

Тенденция стала ясна, и возмущенные блогеры предрекли новому закону эффект Стрейзанд. Напомню, суть этого эффекта имени американской актрисы и певицы сводится к следующему: любая попытка запретить, цензурировать или изъять информацию из интернета приводит к тому, что она распространяется с удвоенной силой. Проще говоря, воодушевленные соображениями «всех не посадят» и «всех не оштрафуют» блогеры начали массово писать те же сказочные слова, что и Картыжев.

В ответ же российские правоохранительные органы составили административные протоколы по статье о неуважении к власти на смоленского блогера Сергея Командирова и на соратника Алексея Навального Леонида Волкова – именно за отсылки к тому посту Картыжева. Оба они писали одни и те же нецензурные слова, причем Волков вообще просто цитировал постановление суда по новгородскому делу (да еще и не находился на территории России, что принципиально для административных дел).

После этих нескольких случаев флешмоб поутих, да и запала у блогеров стало поменьше. Похоже, творческий подход с точечными репрессиями, содержащими каждый раз постмодернистские отсылки к предыдущим делам (своего рода матрешка-репрессии), сработал.

Вместо эффекта Стрейзанд в современной России впору говорить о специфическом эффекте мягкой самоцензуры, в режиме которой живет подавляющее большинство населения – кроме совсем уж отчаянных правдорубов, действительно готовых отправиться за решетку (тут надо заметить, что самоцензура, двусмыслие и эзопов язык, к сожалению, относятся к вековым традициям дореволюционной и советской интеллигенции, ничего нового тут нет).

Для того чтобы журналисты сами себя одергивали, оказалось достаточно разогнать несколько редакций, а других оштрафовать. Для того чтобы кто угодно в интернете вел себя поосторожнее, оказалось достаточно дать Роскомнадзору право блокировать практически всех подряд. А теперь вот и закон о неуважении к власти.

Не нужно массовых репрессий. По этому закону не оштрафуют всех, кто плохо написал о президенте России, а оштрафуют, например, троих из 100 000. Своего рода репрессивная лотерея, о которой к тому же напишут еще и все СМИ. И в следующий раз, когда любой из нас будет писать что угодно про президента Путина в социальных сетях, он вспомнит об этих делах. Не сможет не вспомнить. Да даже я, пока писал эту колонку, несколько раз стирал какие-то предложения и переписывал заново так, чтобы у компетентных органов не возникло вопросов.

Такой вот эффект Стрейзанд наоборот.

Автор — диджитал-директор RTVI