Иранский гамбит

Количество тревожных новостей с Ближнего Востока растет лавинообразно. В конце января «неизвестные» беспилотники атаковали военные объекты в пяти провинциях Ирана. В феврале иранские БПЛА ударили по израильскому танкеру, а израильские ВВС бомбили базу иранского спецназа в Дамаске. На этом фоне агентство Bloomberg организовало утечку из дипломатических кругов: в Иране якобы обнаружен уран, обогащенный до 84%, что близко к уровню, позволяющему создать ядерное оружие.

Власти США в прошлом ноябре заявляли, что готовы «в крайнем случае» пойти на военный вариант решения вопроса, чтобы у Ирана не появилось ядерное оружие. Однако крупной войсковой операции коллективного Запада в районе Персидского залива в ближайшее время ожидать не стоит. И вот почему.

Для начала: большой опасности в военном отношении Иран не представляет. Армия Исламской Республики располагает 1600 танками, но это машины, разработанные еще 50–70 лет назад (и в массе своей тогда же произведенные). Это советские Т-55 и Т-72 ранних версий, американские M48 и M60, Type 59 (WZ-120), основной китайский танк 1950-х гг., британские Chieftain 1970-х. Основу ВВС Ирана составляют советские Су-22, американские F-5B Freedom Fighter, F-4 Phantom и F-14 Tomcat, французские Mirage F1. Все это самолеты 1960–1970-х гг., причем в плохом состоянии. Китайские F-7 и J-7 поновее, но они копии древнего советского МиГ-21. Самые новые образцы в этом парке – МиГ-29 конца 1980-х. Они были заказаны в СССР Ираком, а в ходе еще первой «Бури в пустыне» (1991 г.) перелетели в Иран.

Отрезанные от новейших технологий, оборонные заводы страны производят либо легкое и простое оружие (винтовки, минометы), либо упрощенные копии устаревшей иностранной техники. Мощности иранского ВПК очень скромны – за полтора десятилетия было произведено несколько десятков самолетов и максимум 300 танков.

Танк Zulfiqar – его корпус срисован с американского М60 (конец 1950-х) с башней и пушкой от раннего Т-72 (принят на вооружение в 1973-м) – как минимум не шедевр танкостроения. Истребители Saeqeh и Azarakhsh – копии «Фридомфайтера» с двигателями от МиГ-21. Зенитно-ракетный комплекс Bavar-373 – копия советского С-300, правда, есть серьезные сомнения в эффективности его систем наведения. Баллистические и крылатые ракеты Ирана по тактико-техническим характеристикам уже способны поразить территорию Израиля, но они примитивны и отличаются низкой точностью.

Иранские БПЛА – отдельная тема: отличающиеся простотой конструкции и дешевые, они уже довольно эффективно проявили себя в конфликтах. Но массированное использование БПЛА в боях вообще явление новое. Эффективных средств противодействия этому оружию пока не разработали, но нет сомнения – разработают.

На такой технике можно воевать с афганским «Талибаном» (признан террористическим и запрещен в РФ) или курдскими партизанами, но не с Западом и не с Израилем. В последнее время западные СМИ пишут, что Исламская Республика намерена закупить у России тяжелые истребители Су-35 и ЗРК С-400. Это серьезно, но не решает проблем обороны Ирана в комплексе. Конфликт на Украине сильно ограничивает темпы поставок вооружения, столь необходимого самой России. К тому же из-за серьезного экономического кризиса (за пять лет риал подешевел в 12,5 раза) у Ирана не хватит денег для закупки современных вооружений в количестве, достаточном для отражения военного удара Израиля и стран Запада. 24 истребителя, о которых пишут СМИ, и какое-то количество ЗРК просто физически не смогут закрыть небо Ирана. Во-вторых, на подготовку инфраструктуры, пилотов и операторов ЗРК нужно много времени.

С другой стороны, наземная операция против страны величиной с три Франции, с населением в 81 млн человек и 610-тысячной армией (плюс 350 000 резервистов) не стала бы легкой прогулкой. Зато политические дивиденды от военной операции против Ирана получит, как это ни кажется странным, как раз Иран. Военные удары извне позволят режиму сплотить своих сторонников против врага, перетянуть на свою сторону колеблющихся и физически уничтожить оппозиционеров, которые автоматически становятся предателями родины. Престиж Ирана как жертвы империалистического вмешательства сразу вырастет в глазах радикальной части исламского мира и антиимпериалистических сил во всем мире. Всё это понимают не только в Иране, но и в Израиле, и на Западе. Поэтому иранское руководство сейчас не боится войны.

А как же ядерная промышленность, вокруг которой, собственно, и затевается весь этот конфликт? Полноценная ядерная держава должна обладать так называемой ядерной триадой – баллистическими и крылатыми ракетами, стратегическими бомбардировщиками и подводными ракетоносцами. Плюс эти силы должен поддерживать космический компонент – разведывательные и навигационные спутники. До строительства всей этой системы Ирану далеко как земле до неба. А без этого Иран сможет производить только ядерные боеголовки, причем долгие годы – по одной-две штуки в год. Ядерная программа Ирана (во всяком случае, ее военный компонент) – в первую очередь проект для внутреннего пиара: мол, весь мир нам мешает, а мы все равно продолжаем разработки.

Так что самый вероятный исход текущего нагнетания – это окончательная смерть так называемого Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) не только де-факто, но и де-юре. Сделку, по которой Иран отказывался от разработки ядерного оружия в обмен на снятие санкций, заключили в 2015-м при Обаме и расторгли в 2018-м при Трампе. Байден обещал возобновить СВПД, но к декабрю 2022 г. переговоры об этом зашли в тупик. Главная проблема – стороны испытывают понятное недоверие друг к другу. Учитывая также возмущение Запада предполагаемыми поставками иранских БПЛА России и жестоким подавлением беспорядков в Иране, заключение СВПД вообще представляется невозможным. И, судя по последним событиям, обе стороны это осознают.

Скорее всего, США продолжат прокси-войну против иранского режима, помогая антиправительственным силам расшатывать устои Исламской Республики. Израиль – второй вероятный участник этой деятельности. Израиль настолько мал, что даже несколько иранских ядерных зарядов способны нанести ему непоправимый ущерб. Ликвидация ядерщиков и диверсии на предприятиях ВПК, за которыми, видимо, стоит Тель-Авив, и так происходят в Иране не первый год. В случае дальнейшего развития ядерной программы Ирана израильтяне способны послать в бой свои ракеты и авиацию. Но и в этом случае, скорее всего, цели удара будут ограничены только ядерными объектами. После чего иранский режим соберется с силами и начнет все сначала.