Полная монополия государства на насилие недостижима
Человек с мандатом на насилие забывает о том, что есть закон
Макс Вебер, один из отцов современной социологии и политологии, в своем классическом тексте «Политика как призвание и профессия» (1919 г.) писал: «Всякое государство основано на насилии», – говорил Троцкий в Брест-Литовске. И это действительно так. Только если бы существовали социальные образования, которым было бы неизвестно насилие как средство, тогда отпало бы понятие «государства», тогда наступило бы то, что в особом смысле слова можно было бы назвать «анархией». Конечно, насилие отнюдь не является нормальным или единственным средством государства – об этом нет и речи, но оно, пожалуй, специфическое для него средство...»
Эта формула со временем преобразовалась в краткое определение «государство должно быть монополистом в сфере осуществления легального насилия». Формула, которую столь часто повторяли на прошлых выходных. Понятно почему – российское государство, как признал и президент, делегировало одной частной компании право воевать за него (и многие, многие миллиарды рублей), а компания в ответ устроила вооруженный мятеж. Вебер ведь говорил, как надо сделать, – почему российские власти его не послушали?
Многие в 2023 г. воспринимают как архаику и этот мятеж, и саму сентенцию про государство и насилие. Мы обычно не смотрим на государство как исключительно на аппарат насилия – скорее, как на механизм по распределению средств или производству благ.
Для нас по умолчанию человек в форме является агентом государства. За ним стоит вся мощь того, что мы понимаем под государством «Россия», за что мы платим налоги и ради чего добываем условный газ или условный никель. Поэтому это уже стало нормой – спрашивать дорогу у полицейского, который может дорогу не знать и в чьи обязанности не входит дорогу показывать. А для него естественно попытаться помочь, даже если он с другого конца страны, а вы тут прожили всю жизнь.
Современное государство и его граждане воспринимают это как данность, но это было далеко не так еще в ближайшем по историческим меркам прошлом. Государь или государство, использующие насилие, – норма для большей части известной нам из письменных источников истории. И в ней ЧВК с красивым названием – правило, а не исключение.
Скажем, Тридцатилетняя война в Европе в первой половине XVII в. велась во многом силами частных армий. Альбрехт фон Валленштейн (1583–1634 гг.) – самый знаменитый полководец той войны – по сути, являлся руководителем едва ли не самой известной частной военной компании в истории. И его имя сегодня больше говорит интересующемуся историей обывателю, нежели имена монархов той поры.
Сейчас вроде бы не XVII век, но использовать наемников в своих интересах и теперь не считается зазорным. Объявленный Вебером принцип так и остался недостижимым идеалом. Государству или государю бывает удобно делегировать полномочия – в том числе и на осуществление насилия. Логика может быть самой разной. Например, чтобы удобно было говорить «нас там нет». Или чтобы быстрее добиваться конкретного результата. Или чтобы творить некоторые вещи вне писаного права. Наконец, для того чтобы взять наемников, а потом им не заплатить – они и сами смогут себя прокормить с подмандатных территорий.
У этой медали есть обратная сторона. Американская ЧВК Blackwater была крайне эффективным и удобным инструментом. Например, Blackwater наняли для устранения последствий урагана «Катрина» в 2005 г. А до 90% выручки компании обеспечивали правительственные заказы. В общей сложности в период с 2001 по 2007 г. компания заработала на госконтрактах с правительством США более $1 млрд. Но запомнилась компания в основном стрельбой, которую ее частные подрядчики (private contractor, как их предпочитают называть в самих ЧВК) устроили в Багдаде 16 сентября 2007 г.
Благодаря СМИ событие получило красивое наименование «Бойня на площади Нисур». Наемникам тогда показалось, что на них нападают: было убито 17 мирных иракцев. Стрелявшие тогда даже предстали перед судом, были признаны виновными в преступлении и... помилованы президентом Трампом в 2020 г. Сама компания серьезно пострадала: лишилась контракта в Ираке, вынуждена была сменить название. Но при этом спокойно работает до сих пор.
Делегирование насилия не новость. «Властные» структуры в широком смысле сплошь и рядом этим занимаются. В 1918 г., при Троцком, это был «мандат» – бумага, выданная Советом народных комиссаров на осуществление любых действий во благо революции. Сейчас самые заметные примеры выдачи таких мандатов – коллекторы у банков, эвакуаторы машин, частные охранники в школах. И вот теперь – ЧВК.
Аутсорс государственных функций обычно бывает полезен, и все же государству по умолчанию такое не нравится и не должно нравиться. Ибо, выдав мандат на насилие, оно утрачивает самую значимую часть своего потенциала. Человек с мандатом неизбежно забудет о том, что есть закон. И будет вести себя как бандит, но бандит с «корочкой». Пару раз приходилось слышать от разного рода небольших функционеров разного типа – мол, удостоверение выдали, а дальше надо вертеться, сиречь монетизировать ту самую «корочку». Много таких людей, скажем, в разного рода общественных палатах, советах и на прочих не оплачиваемых государством должностях.
Современное государство в этой сфере вынуждено вести себя как воспитатель детского сада, который вывел подопечных на прогулку: отпустил группу «с мандатами» на волю – тут же начинай хватать и шлепать тех, кто ведет себя слишком вольно. И не рассчитывай на то, что прогулка пройдет спокойно, так просто не бывает. Операция «Чистые руки» в Италии, зачистка правоохранительных органов в России после вольницы 1990-х гг., законы, ограничивающие действия коллекторов, – вот кампании подобного рода. Зачистка «Вагнера» – новый пример извечного процесса, и вряд ли последний.