Время для равновесия

Положительная динамика доходности банковского сектора свидетельствует об устойчивости экономического фундамента страны. И в связи с этим отчетность крупнейших банков страны (опубликованная пусть и в усеченном виде) не может не радовать: итоги первого полугодия лидеров отечественного финансового сектора превзошла самые смелые ожидания (особенно на фоне убытков прошлого года). Но возникает вопрос: «Все ли мы в одной лодке?»

Традиционным драйвером чистой прибыли банков являются чистые процентные доходы. С начала года этот показатель увеличивается опережающими темпами относительно динамики чистой прибыли, относящейся к акционерам. Например, у «Сбера» кредитный портфель вырос с начала года на 11,5%, а показатель выдачи розничных кредитов за месяц стал рекордным за всю историю компании. Отчасти благодарить за это надо ЦБ, который упорно не желает понижать ключевую ставку, усугубляя таким образом стагнацию реальных доходов населения. Отсюда же и минимальная за 30 лет доля оплаты труда во вновь созданной добавленной стоимости и, что особенно актуально, недополучение доходов бюджетами всех уровней.

Если правительство и ЦБ полностью отменить неформальное налогообложение пока не в состоянии, не станет ли введение практики изъятия сверхдоходов банковского сектора способом глиссирования нашей общей лодки? Инструментарий не уникален. Например, в Венгрии введен отдельный налог, применяемый к чистой выручке банков, в размере 10% на 2022 г. и 8% на 2023 г. А в Испании с этого года действует налог на чистые процентные и комиссионные доходы по ставке 4,8%.

Дополнительным основанием для пересмотра сложившейся в отношении банков налоговой практики служат показатели чистой процентной маржи наших кредитных организаций. Например, крупнейший российский банк по итогам I квартала этого года стал мировым рекордсменом по этому показателю среди топ-30 банков мира с результатом 5,8%. Да и его ближайший конкурент не сильно отстал, показав 3,1%. И глядя на эти цифры в сравнении с аналогичными показателями крупнейших банков мира, невольно задаешься вопросом: это J.P. Morgan Chase и Bank of America такие неэффективные (их показатель – на уровне 2%) или это наши банки слишком жадные?

Недавно министр финансов Антон Силуанов заявил о «мобилизации ресурсов» для исполнения бюджета нынешнего года и последующих периодов. Вроде бы ничего придумывать не надо – рецепты на поверхности. Но нет. Вполне вероятно, что выравнивание бюджетной лодки произойдет за счет нефтяников. Да, собственно, уже происходит: Минфин дважды в этом году, в феврале и апреле, инициировал изменения в законодательстве, направленные на повышение налоговой нагрузки сектора. А сейчас готовит предложения по очередному сокращению «демпфера».

Контраргументов против такого государственного выбора множество. И это не только пресловутое снижение инвестиционной активности нефтегазовых компаний с перспективой ее обнуления, но в первую очередь текущая фискальная аналитика.

На текущий момент доля налогов в российском ТЭКе остается одной из самых высоких в промышленности. Только налоговая нагрузка на добычу полезных ископаемых составляет 42%, при этом совокупная фискальная нагрузка – 53%. А если посчитать долю налогов в финансовом результате до вычета налогов, то она достигает 75–78%.

Для сравнения, в металлургии этот показатель составляет менее 40%, в банковском секторе и того меньше – порядка 30%. Если же брать долю налогов в банковских доходах от операционной деятельности, то она не превышает 10%. При этом чистая прибыль банков в разы выше, чем у любой нефтяной компании страны. Больше того, c 2020 г. налоговые условия для нефтяных компаний ужесточались более 15 раз, а налоговая нагрузка банковского сектора – ни разу.

Странная логика получается у Минфина: с одной стороны, всемерно поддерживаем государственных (по преимуществу) банкиров, с другой – всячески унижаем государственных (вновь по преимуществу) нефтяников. О производителях газа речь в данном случае не идет, так как ведущим фактором отставания в поступлении нефтегазовых доходов в бюджет (47% в годовой проекции) стало недополучение экспортной пошлины на газ, фактическое значение которой за четыре первых месяца этого года оказалось на 70% ниже планового значения.

В заключение немного позитива. В чем можно быть уверенным, так это в том, что Минфин пока, по крайней мере, не задумывается о повышении прямого и косвенного налогообложения населения. За что ему честь и хвала.

И все же крен общей лодки на один отраслевой борт становится все более очевидным. Пора возвращать равновесие.