«Обоюдное согласие – 2»: пока смерть не разлучит

Богатый и уважаемый человек Григорий Венишев (актерский дебют колоритного бизнесмена Максима Ползикова) с женой Мариной (Глафира Тарханова – «Измены», «Баба-Яга спасает мир») с размахом празднуют 20-летие семейной жизни. Ресторан, куча гостей, на проекционном экране идет слайд-шоу из фотографий образцово-счастливых супругов и их троих детей. Пока гости произносят здравицы в честь «Мариночки», та вымученно улыбается, а 19-летняя дочь Женя (Мария Михалкова-Кончаловская – «Большой дом») бросает на мать тревожно-сочувственные взгляды, сигнализирующие, что дела в семье обстоят отнюдь не столь радужно.

Так и есть. По дороге домой Марина хранит скорбное молчание, а Григорий раздраженно высказывает жене, что опять она весь вечер сидела «вот с этой своей тупой рожей». Несколько секунд – и две монтажные склейки спустя мы видим Григория убитым у собственного подъезда. Подозрение падает на Марину: орудие убийства – нож с кухни Венишевых, на котором нашли ее отпечатки.

Сюжетно второй сезон «Обоюдного согласия» Валерии Гай Германики («Все умрут, а я останусь», «Школа», «Краткий курс счастливой жизни») не перекликается с первым – здесь другая история с другими персонажами, но сделан он по той же формуле: тема насилия над женщинами, развернутая в жанровой форме детектива. Рассказ вновь движется параллельно в настоящем и в прошлом, постепенно собирая воедино предысторию событий. В центре сюжета вновь загадочно-непроницаемая героиня, которая мало говорит и слишком о многом умалчивает.

Расследованием, как и прежде, занимается хмурый коп-мизантроп, который вопреки воле начальства решает докопаться до истины и которого снова играет непрофессиональный актер из числа медийных персон. Два года назад это был телеведущий Андрей Козлов, теперь – певица Диана Арбенина. Местом действия опять выступает маленький городок, где все друг друга знают, а слухи разлетаются быстро. И если в первом сезоне одним из антагонистов был заместитель мэра, то на этот раз важную роль в происходящем играет собственно мэр – отменно мерзкий старикан в исполнении еще одного непрофессионального актера, Владимира Пирожка.

Ключевые составляющие, словом, те же, но у авторов пока как будто не очень получается сложить их в историю, за развитием которой было бы по-настоящему интересно следить. Для детектива об убийстве и припрятанных в семейных шкафах скелетах тут не хватает качественно выстроенной интриги. То, что Григорий – домашний тиран и абьюзер, вроде бы понятно с самого начала, и последующие флешбэки не развивают, а лишь иллюстрируют этот тезис. В первом сезоне интерес держался во многом на амбивалентности главной героини. Кто она – жертва изнасилования или коварная лгунья, ни с того ни с сего решившая оговорить своих старых друзей? В новом сезоне сценаристы тоже придумывают для Марины секреты. Но, к примеру, всплывшие во втором эпизоде намеки на ее супружескую неверность не отменяют факта, что она жертва домашнего насилия, и не сообщают протагонистке той интригующей неоднозначности, какая была у Ани из прошлого сезона.

Выбранный жанр предполагает постепенное погружение в семейную подноготную. Здесь же карты зачем-то сразу выкладываются на стол, отчего персонажам становится некуда развиваться, и действие первые два эпизода топчется на месте, пережевывая уже сказанное. Впрочем, у авторов наверняка еще припрятаны какие-то козыри, которые, не исключено, даже перевернут всю сложившуюся картину вверх тормашками, как это уже было.

Вялость сюжетного действия Германика компенсирует постановочной витальностью. Она то шокирует зрителя сценой домашнего изнасилования или не менее неприятным эпизодом полицейского осмотра перед помещением в СИЗО. То в клиповой манере показывает «жизнь» ножа, перед тем как тот стал орудием преступления. Мертвое тело Григория с плачущей над ним Мариной она дает сверху пафосно взлетающей ввысь камерой, но под ехидно звучащую в данном контексте электронную музыку. Разговор Марины с ее адвокатом (телеведущая Елена Ханга) снимает, словно телевизионное «интервью на прогулке».

Трудно сказать, чего тут больше – строго отмеренной режиссерской иронии, хулиганского пофигизма или святой наивности, однако причудливая, эклектичная повествовательная манера Германики решительно перетягивает внимание на себя. И с сюжетной, и с постановочной точек зрения от сериала можно ожидать неожиданных сюрпризов, что, конечно, внушает определенные надежды – даже если все будет плохо, по крайней мере скучно быть не должно.