XXI век начинается

Есть мнение, что календарные века не совпадают с историческими. Так, говорят, что «большой» ХIХ век начался с Французской революцией в 1789 г., а закончился с началом Первой мировой войны в 1914-м. Тогда начался век двадцатый, который, как многие полагают, завершился с распадом социалистической системы и СССР в 1991 г. Эта умозрительная хронология ничуть не убедительнее так называемой новой. Но если уж идти по этому пути, то похоже, что ХХI век только начинается.

Разговоры о смене эпох носят несколько отвлеченный характер. Ничто не приходит из ниоткуда за один день, все постепенно зреет, пока вдруг мы не видим перед собой уже сложившиеся формы. Важнейший вопрос сегодня – видим ли мы эти новые формы ХХI в.? Насколько они определились? И устойчивы ли они? И кое-что мы можем разглядеть с известной определенностью.

Прежде всего, старый «либеральный порядок», поддерживаемый в основном странами Запада, сильно ослабел и фактически прекратил действовать даже там, где и появился. Радикальное ослабление произошло, в первую очередь, из-за системного ослабления западных элит. Основная причина в том, что либеральные элиты и нравственно, и интеллектуально не справились с вызовом.

Одна из основ либерального порядка – широкое применение либеральных ценностей, радикальное ускорение эмансипации личности, критический пересмотр основ культуры с целью устранения всякого «неравенства» между различными социальными (и всякими иными) группами. Проводником этой либеральной политики постепенно, начиная с 1950–1960-х гг., стал весьма специфический слой, состоящий из функционеров аппаратов правительств, партий, общественных организаций, медийной публики, интеллигенции, сконцентрированной в университетах, НКО, разнообразных социальных движениях, от профсоюзов до защитников природы.

Из этого слоя в Европе (и в меньшей степени в США) сформировался новый правящий класс. Он обучился в университетах, где господствующая идеология была левой, с привкусом неомарксизма и причудливо понятого антикапитализма и антиимпериализма. «Бунтари» 1968 г. трансформировались в тех, кто стал управлять Западной Европой и, соответственно, воспроизводить себе подобных для устойчивого управления. Красноречивые примеры того, что они собой представляли и в какой-то степени продолжают представлять, проще найти не на Западе – там все же было и есть много сдерживающих факторов, – а на Востоке. Пол Пот (Салот Сар) и Иенг Сари в Камбодже самым что ни на есть убедительным способом продемонстрировали результаты «политики возможного» (имя Пол Пот, возможно, и есть французское politique potentielle).

В Европе до таких зверств не дошло, но ощущение репрессивной вседозволенности возникло. Пока был Советский Союз, все же приходилось держать себя в руках. С роспуском Варшавского блока ограничивающие механизмы ослабели. Идея установления повсюду либеральных демократий овладела умами западных элит. И тут выяснилось, что денег на все фокусы не хватает. Дело в том, что одна из особенностей нового правящего класса в Европе (и в меньшей степени в США) в том, что они абсолютно чужды духу свободного предпринимательства, но совсем не чужды поразительной жадности. В них много антикапиталистического, этакой показной эгалитарности. Но в результате их непомерных и показательно нечестных расходов постепенно стал расти разрыв между правящими элитами и рядовыми трудящимися, а одновременно – серьезной частью крупного бизнеса. Рецепта преодоления этого раскола нет. Правящие группы вынуждены перейти во многих случаях к прямой манипуляции, давлению и даже репрессиям. Торжество либеральных ценностей крайне скомпрометировано в самой Западной Европе.

Еще более наглядно двусмысленность либеральных ценностей в исполнении Запада проявилась в отношениях со странами так называемого Глобального Юга. Неспособность скрыть ощущение превосходства, крайняя заскорузлость в понимании того, что говорят политики других стран, прямолинейная настойчивость фактически перекрыли путь для распространения нынешней редакции либеральных ценностей.

Это замечательно видно из перманентных попыток разделить мир на черное и белое. Вот, с одной стороны, мол, мир демократии, «людей со светлыми лицами», а с другой – мир автократов и записных тоталитарных злодеев. Однако, как представляется, к современному миру понятия «демократия» и «автократия» трудноприменимы. Более корректно говорить о различных типах «социальной организации». Сказанное не означает полного релятивизма, отказа от поиска отличий социальных организаций друг от друга, в конечном счете – добра от зла. Просто это требует интеллектуального мужества и непредвзятости – а с этим, к сожалению, проблема.

В последние годы стало ясно, что пресловутый либеральный порядок провалился. Страны, его поддерживающие, идут по пути самоизоляции, у них не получилось интегрировать остальной мир с «либеральной системой ценностей». Растет разделенность мира в силу догматического желания западных политиков сохранить свое доминирование. При этом картина мира, в которой они живут и действуют, словно заимствована из «Звездных войн» Джорджа Лукаса: империя наносит ответный удар.

Проблемы не только во внешней политике. Подлинная эмансипация личности оказалась принесена в жертву манипуляции общественным мнением, плюрализм культур заменен директивным управлением. Фактически крайне ограничена, а кое-где и вовсе отменена такая вещь, как свобода – либеральная ценность номер один. Заодно отменили и идею о фундаментальном равенстве людей. В общем, правящим западным элитам удалось достичь чего-то совершенно поразительного. Справедливости ради отметим, что у них нашлись помощники.

Сказанное выше вовсе не является исчерпывающим описанием происходящего. Но мир радикально изменился, и в нем надо учиться жить по-новому. А учиться времени нет, как нет и учителей. Мы уже в новой реальности.

Мир, конечно же, усложнился. В нем стало больше измерений, он чрезвычайно взаимосвязан. Матрица, с помощью которой можно было бы записать действующие в мире силы, а затем вычислить необходимые действия, или не существует вовсе, или сложна настолько, что к практическому использованию непригодна. Кстати, именно поэтому не стоит ждать помощи от искусственного интеллекта (ИИ) в деле достижения идеального мира.

Государства – а это главные, хоть и не единственные акторы современного мира – действуют с большой осторожностью. Их лидеры, как правило, понимают, что у их стран нет ресурсов на совсем уж радикальные изменения в мире. Западные элиты теперь хотят оградиться от окружающего мира, ослабить самостоятельные страны, улучшить свои позиции в мировой конкурентной борьбе. Вернуться к прежнему Pax Americana нельзя: ресурсов маловато, а союзники не так уж надежны. Приходится и осторожничать, и огрызаться, делать хорошую мину при плохой игре.

Страны Глобального Юга понимают, что их силы растут, а возможности увеличиваются, но, как известно, медленно мелют жернова истории. Торопливость опасна, хотя иногда промедление смерти подобно. Приходится взвешивать каждый шаг в мире, который становится все сложнее и взаимосвязаннее. Растет число факторов, которые надо брать в расчет при планировании и принятии решений.

Теперь ясно, например, что наличие эффективных вооруженных сил крайне необходимо. Едва ли руководство Катара в счастливой эйфории и приняло взрывы в Дохе за праздничный фейерверк. Почти наверняка они думают, как сделать так, чтобы следующая попытка Израиля побомбить столицу дорого обошлась агрессору. Проблема еще и в том, что полагаться каждой стране приходится в основном на себя. Если у больших стран сравнительно много возможностей, то у малых таких ресурсов нет. Это скажется и на эволюции оружия: потребуется что-то очень эффективное и не очень дорогое. О том, куда можно дойти путем таких поисков, даже думать страшно.

Я уже неоднократно говорил о растущей международной взаимозависимости и слабости механизмов регулирования. Это касается не только безопасности, но и таких критически важных вещей, как регулирование климата или оборот денежных средств. Практически все может превратиться в средство давления и принуждения конкурента или просто самостоятельного игрока. США без колебаний вводят санкции – в виде тарифов – против еще недавно дружественных стран. И дело не в том, что реальные последствия этих санкций надо еще внимательно анализировать. Тут другое важно – все может быть обращено в оружие, предсказуемость мира критически падает. Соответственно, и тут все крепко думают, как обезопасить себя. А мыслить, скажу я вам, опасная затея. Черт знает до чего можно додуматься.

Рискованность и опасность достижений современной мысли переоценить нельзя. Новые технологии, прежде всего в сфере биологии, IT и коммуникаций, решительно меняют наше представление о том, как жить и действовать в современном мире. Успех страны в сфере биотехнологий, IT и коммуникаций критически важен для развития и выживания. Страны-неудачники могут проиграть фатально. Их будет ждать, скорее всего, исчезновение в качестве самостоятельных единиц.

Трудно вообразить, что кто-либо может согласиться принять двукратное или трехкратное неравенство в продолжительности жизни или фантастическое интеллектуальное превосходство тех, кто освоил и развивает ИИ. Но во всех этих случаях тот, кто владеет технологиями, создаст мир на свой манер. А кто не владеет – будет поглощен. Возможно, человечество уже переживало нечто подобное – много тысяч лет назад, когда наши предки кроманьонцы вытеснили каким-то образом другой тип людей, неандертальцев. Как именно – точно не известно: всякое было, видимо. Едва ли кто-то сегодня хочет разделить судьбу неандертальцев и уступить эту землю более совершенным конкурентам. Словом, вопросов о том, каков будет мир завтра, хоть отбавляй. Многие из них будут обсуждаться в Сочи с 29 сентября по 2 октября на ХХII заседании клуба «Валдай» «Полицентричный мир: инструкция по применению».