Зеленый процент

«[Представители бизнеса] уже понимают, что, если они сами не вложат в зеленую экономику, они станут неконкурентоспособными», – заявлял в сентябре на Восточном экономическом форуме спецпредставитель президента по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта Сергей Иванов. Это «идет от разума, а не от давления», уверен он (цитаты по ТАСС).

Расходы на охрану окружающей среды в 2014 г. составили рекордные 536,3 млрд руб. (более поздние данные Минприроды еще не опубликовало). Самые дорогие части защиты природы – сбор и очистка сточных вод (223,4 млрд) и охрана воздуха и предотвращение изменений климата (112,4 млрд).

Но общие затраты на охрану окружающей среды в России составляют только 0,8% от ВВП – примерно вдвое меньше, чем в странах Евросоюза и США. Российской промышленности нужны затраты на экологическую модернизацию в 1,5–2% ВВП, считает Минприроды.

Кто вреднее?

Главный источник загрязнения воздуха (на него приходится 56% от всех видов загрязнений) в России – не автотранспорт, как во многих странах, а промышленные предприятия, следует из государственного доклада Минприроды о состоянии окружающей среды. Больше всего загрязняют атмосферу добыча нефти, угля и других энергоносителей (четверть от всего объема выбросов) и металлургия (23%).

Лидер в России по объему выбросов из стационарных источников (по этой статье учитываются выбросы промышленности), по данным Росстата, – пос. Рефтинский в Свердловской области (там расположена одноименная ГРЭС, крупнейшая тепловая электростанция в стране). 2-е и 3-е места занимают Череповец и Липецк, в которых находятся головные металлургические заводы «Северстали» (Череповецкий металлургический комбинат) и НЛМК (Новолипецкий металлургический комбинат) соответственно. До сентября 2016 г. лидером по объему выбросов в стране был Никелевый завод в Норильске (входит в Заполярный филиал «Норникеля»), но он полностью остановлен.

В целом по стране объем выбросов от стационарных источников снижается, но в Северо-Западном, Южном, Дальневосточном и Центральном федеральных округах он почти не уменьшается с 2007 г., признает Минприроды. «Установленные целевые показатели по снижению выбросов загрязняющих веществ в топливно-энергетическом комплексе и металлургии не достигнуты», – констатировало министерство в докладе по итогам 2014 г.

Какая ответственность?

Чтобы минимизировать вред для экологии, нефтегазовым компаниям нужно принимать меры в первую очередь при транспортировке и переработке нефти и газа, обрабатывающим производствам – при транспортировке и переработке руды, а энергетикам – при производстве тепловой энергии и генерации электроэнергии, говорится в ответах экспертов Deloitte на запрос издания «Ведомости&».

Природоохранные обязательства, которые должны выполнять недропользователи, регулирует государство: они фиксируются в лицензионных соглашениях по месторождениям. Cлучаев отзыва лицензий за несоблюдение экологических требований за последние несколько лет не было, говорит старший менеджер Deloitte Ирина Демичева: требования по рациональному использованию и охране недр вполне выполнимы.

Промышленные же предприятия получают в Росприроднадзоре три вида разрешений – на выбросы, сбросы и размещение отходов. Максимальный штраф для юрлиц за нарушение природоохранного законодательства – 200 000 руб. за выброс вредных веществ в атмосферный воздух.

Случаи штрафов есть, но крупные взыскания можно пересчитать по пальцам. Стимулировать компании охранять природу добровольно государство до недавнего времени не спешило. В лицензионных соглашениях нет механизмов поощрений, говорит директор Совета по изучению производительных сил Минэкономразвития по вопросам экологии и природопользования, профессор РАНХиГС Анатолий Шевчук. Например, компания, которая минимизирует выбросы, не может получить налоговые вычеты. Сейчас природоохранное законодательство устроено таким образом, что предприятиям выгоднее платить за превышение выбросов, чем внедрять новые экологичные технологии, говорит замдиректора Центра экологической промышленной политики Минпромторга Андрей Недре.

Добровольцы из крупного бизнеса

Одним из первых отчитываться о деятельности по охране окружающей среды, по данным Deloitte, в России начал «Газпром»: в 2001 г. компания опубликовала первый отчет о деятельности в области устойчивого развития – в нем охране окружающей среды посвящен отдельный раздел. До этого газовая компания, как указано в отчете 2001 г., в течение семи лет составляла экологические отчеты.

К сегодняшнему дню большая часть крупных российских компаний использует международные стандарты отчетности по устойчивому развитию добровольно, говорит Демичева. Все пять российских компаний, входящих в рейтинг крупнейших компаний мира FT 500, – «Газпром», «Роснефть», «Лукойл», «Сургутнефтегаз» и «Норникель» – в той или иной форме отчитываются о своих экологических инициативах, убедились «Ведомости&».

В абсолютных цифрах самая большая сумма затрат за последние пять лет была, по расчетам издания «Ведомости&», у «Роснефти». За 2011–2015 гг. компания потратила на природоохранные цели 259 млрд руб. (без учета штрафов), из них почти 169 млрд – инвестиции в основной капитал (подробнее см. таблицу).

Крупнейшая из объявленных экологических программ на ближайшие годы – у «Норникеля»: 300 млрд руб. до 2020 г. (такую сумму в 2015 г. на встрече с президентом Владимиром Путиным называл президент компании Владимир Потанин). Директор природоохранных программ общероссийской общественной организации «Зеленый патруль» Роман Пукалов называет эту сумму беспрецедентной. «Нам не удалось найти более объемного экологического проекта», – подтверждает Демичева из Deloitte.

Экологическая программа «Норникеля» сосредоточена в Красноярском крае и на Кольском полуострове, где расположены производственные активы компании. Красноярский край, по данным Минприроды, с большим отрывом лидировал среди российских регионов по выбросам загрязняющих веществ от стационарных источников еще в 2014 г. (2,4 млн т против 1,5 млн у занимающего вторую строчку Ханты-Мансийского АО). Здесь находится Норильск, который многие годы считался одним из самых загрязненных российских городов. Расположенный в городской черте Норильска Никелевый завод, введенный в эксплуатацию в 1942 г., ежегодно выбрасывал в атмосферу до 370 000 т диоксида серы.

Цель программы «Норникеля» – сокращение суммарных выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух в Норильском промышленном районе на 75%.

В сентябре 2016 г. Никелевый завод был закрыт. Уже к ноябрю общее загрязнение в жилой черте Норильска снизилось на 30% по сравнению с уровнем 2015 г., говорит Пукалов. Общее же снижение объема выбросов по компании составило, по его данным, 15%. Закрытие Никелевого завода сократило валовой атмосферный выброс в Красноярском крае (2,5 млн т) почти на 400 000 т, говорит сопредседатель «Красноярского экологического фронта» Сергей Шахматов.

Мощности Никелевого завода закрывались постепенно: плавку никеля «Норникель» сконцентрировал на модернизируемом Надеждинском заводе (туда было трудоустроено большинство рабочих Никелевого), рафинирование – на Кольской ГМК. Кроме того, для новых задач была модернизирована Талнахская обогатительная фабрика. Качество производимого на ней концентрата улучшилось, а с точки зрения экологии использована, по словам представителя компании, самая эффективная технология.

Частично затраты на консервацию устаревшего производства компенсировало государство, согласившись досрочно обнулить экспортные пошлины на никель и медь. Это позволило «Норникелю» сэкономить 11 млрд руб. Общая же стоимость проекта по закрытию завода и модернизации Норильской промышленной площадки оценивалась накануне старта проекта примерно в 70 млрд руб.

Второй этап экологической программы «Норникеля» – так называемый серный проект: установка оборудования по улавливанию и утилизации диоксида серы. Первоначально «Норникель» планировал устанавливать оборудование по улавливанию диоксида серы на двух площадках – наиболее современном Надеждинском металлургическом заводе и на Медном заводе, который был введен в эксплуатацию в 1949 г. Но потом компания изменила свою медную цепочку: приняла решение о переносе двух переделов Медного завода – конвертирования и анодной плавки – на Надеждинский завод и строительстве на нем одного комплексного проекта по улавливанию серы. «На старом заводе развернуть установки по улавливанию серы сложнее. На Надеждинском заводе, более современном, этот проект более реален», – говорит Недре.

«Норникель» привлек канадскую инжиниринговую компанию SNC-Lavalin (сумма контракта – $1,74 млрд) для разработки проектной документации. Это планируется сделать до конца 2017 г. Затем должна начаться практическая реализация проекта. «Норникель» должен будет официально представить природоохранным органам новый перечень мероприятий и расчеты, на основе которых будет составлен новый план предельно допустимых выбросов и выдано разрешение на новые мероприятия. «Тогда и будет понятно, укладываются ли новые параметры в нормативы, необходимые для соблюдения нормативов качества атмосферного воздуха. Сейчас говорить без цифр нельзя», – говорит Недре.

Заявленные расходы на серный проект ($1,74 млрд) сопоставимы, по данным Недре, разве что с экологической частью строительства «Северного потока» «Газпромом». Но вопрос о ее эффективности зависит от того, какие цели поставлены перед подрядчиком. «Если цель – снизить выбросы, это одно. А если речь идет о проекте, в рамках которого надо еще и уловить серу, и складировать, и выстроить логистику по вывозу кислоты или товарной серы, и еще просчитать всю цепочку, где еще можно ее реализовать, расходы будут совершенно другие», – объясняет он.

Пионер экологической отчетности «Газпром» за пять лет инвестировал в природоохранные цели около 79 млрд руб. (а с учетом текущих затрат сумма составляет почти 222 млрд руб.). За это время компания сократила выбросы в атмосферу на 294 000 т, сбросы в водные объекты – на 1,4 млн куб. м, сэкономила 12,5 млн т условного топлива. «Газпром» единственный из пятерки крупнейших компаний сообщает об эффекте от экологической программы в денежном выражении: 44,6 млрд руб.

В прошлом году большую часть – 53% от всех природоохранных инвестиций – «Газпром» направил на рациональное использование водных ресурсов, еще 32% – на охрану и рациональное использование земель. Компания отчитывается о снижении выбросов в атмосферу метана, оксидов азота, сборе загрязненных и недостаточно очищенных сточных вод и уменьшении доли отходов, направляемых на захоронение.

Координационный совет «Газпрома» по вопросам охраны окружающей среды в прошлом году обсуждал, например, дорожную карту снижения расхода топливно-энергетических ресурсов внутри компании, экологическую эффективность перевода автотранспорта на природный газ и экологическую безопасность газопровода «Сила Сибири», указано в отчете компании об устойчивом развитии.

«Роснефть», рекордсмен по сумме экологических трат за последние пять лет, в отчете об устойчивом развитии сообщает, что «работает над достижением количественных целевых индикаторов по всем аспектам природоохранной деятельности», в том числе по рекультивации земель, ликвидации шламовых амбаров и переработке нефтесодержащих отходов. Компания использует 87,9% всего попутного газа (основной источник загрязнения воздуха), снижает валовые выбросы загрязняющих веществ и сокращает образование буровых отходов.

«Роснефть» ищет и внедряет экологические инновации. Например, компания работает над созданием автономных подводных комплексов, способных анализировать показатели окружающей среды в ледовой обстановке. «Роснефть» пишет, что работает над технологией переработки нефтесодержащих отходов и буровых шламов в стройматериалы и уже внедрила систему дистанционного обнаружения и мониторинга крупных морских животных.

«Лукойл» сообщает о природоохранной деятельности реже других крупнейших компаний: отчет по устойчивому развитию он публикует раз в два года, а в годовом отчете этой теме посвящено всего несколько страниц. В последнем доступном отчете об устойчивом развитии – за 2013–2014 гг. – во вступительном слове президента «Лукойла» Вагита Алекперова экологическая тема не упоминается вовсе: если судить по этому документу, компания больше сосредоточена на технологическом развитии.

Но зато в самом отчете указано, что в ключевых «дочках» на Балтике, в Нижнем Поволжье, Западной Сибири и на Каспии уже утилизируется 95% попутного газа.

«Лукойл», по собственным данным, – единственная российская нефтяная компания, которая на протяжении почти 10 лет инвестирует в возобновляемую энергетику: на конец 2014 г. она получала из возобновляемых источников (в том числе на фотоэлектрических и ветроэлектрических станциях) около 5% всей вырабатываемой электроэнергии.

К концу 2016 г. «Лукойл» рассчитывает довести использование попутного газа до 95% по всей компании (пять лет назад этот показатель составлял 77,5%). Среди других стратегических задач до 2021 г. компания перечисляет, например, полную ликвидацию прошлых экологических ущербов и достижение ситуации, когда в компании будет образовываться не больше отходов, чем утилизироваться.

Природоохранный бюджет «Сургутнефтегаза» – 100 млрд руб. за 2011–2015 гг. Компания на сайте перечисляет 10 основных принципов экологической политики и 15 обязательств – от оценки экологических рисков при подготовке документации по новым проектам и распространения принципов экологической политики на подрядчиков до учета интересов и прав коренных малочисленных народов на сохранение исконной среды обитания и запрета для сотрудников на охоту, рыбалку и сбор диких растений на территориях традиционного природопользования. В экологическом отчете главным направлением природоохранной работы «Сургут» называет профилактику аварий на трубопроводах и нефтепромысловом оборудовании. По собственным данным, компания в прошлом году обеспечила «практически безаварийную» эксплуатацию всех своих нефтепроводов. Именно аварийные ситуации на трубопроводах – основная причина загрязнений окружающей среды на территории углеводородных месторождений, а большая часть разливов нефти происходит из-за коррозии внутренних поверхностей трубопроводов, указывал «Сургут» в первом экологическом отчете в 2012 г.

Из металлургов заметные (но не такие масштабные) экологические инициативы есть не только у «Норникеля».

Одна из старейших программ – у Трубной металлургической компании (ТМК): она начала программу технического перевооружения основных производственных мощностей еще в 2002 г. За это время компания заменила «грязные» мартеновские печи на электросталеплавильные и завершила реконструкцию трубопрокатного производства на Северском трубном заводе. ТМК считает, что некоторые ее экологические проекты даже превосходят мировые аналоги. «Достигнутые пределы по очистке отходящих газов в 2 раза ниже, чем по нормам действующего российского законодательства, и в 1,3 раза ниже европейских норм для сталеплавильных агрегатов», – заявлял председатель совета директоров и совладелец ТМК Дмитрий Пумпянский. За 15 лет зеленые инвестиции ТМК в России составили 5,9 млрд руб.

«Русал» в 2009 г. запустил на части мощностей Красноярского алюминиевого завода (КрАЗ), крупнейшего в России и второго в мире, электролизеры (электролизные ванны, где проводится физико-химический процесс получения алюминия из глинозема), работающие по технологии Green Soderberg. Эта технология позволяет сократить объем выбросов фторидов на 75% и поднять эффективность производства. После перевода на эту технологию КрАЗа «Русал» планирует внедрить разработку на других сибирских площадках – Братском, Новокузнецком и Иркутском алюминиевых заводах. Главный же инновационный проект «Русала» – создание электролизера, работающего по технологии инертного анода, – должен позволить полностью исключить вредные выбросы. Применение новой технологии позволит вырабатывать при производстве алюминия только один побочный продукт – чистый кислород. В 2015 г. «Русал» потратил на программы защиты окружающей среды $101,5 млн (1,2% от выручки), следует из годового отчета компании.

Магнитогорский металлургический комбинат (ММК) декларирует целью своей экологической политики снижение к 2020 г. комплексного индекса загрязнения атмосферы Магнитогорска до уровня 7 единиц, а к 2025 г. – до 5. Этот показатель рассчитывает Росгидромет, и сейчас он в Магнитогорске составляет 13 – это высокий уровень загрязнения (для сравнения: в Челябинске это 14 единиц, в Новокузнецке – 17). Еще одна цель – к 2025 г. полностью отказаться от сбросов производственных сточных вод. На экологическую программу ММК в 2015 г. потратил 2,7 млрд руб. (около 0,7% от консолидированной выручки).

1% на природу

За 2011–2015 гг. расходы крупного бизнеса на экологические программы выросли, но они по-прежнему нечасто превышают 1% от выручки («Ведомости&» изучили расходы еще 10 крупных компаний из нефтегазового, горно-металлургического и энергетического секторов, выбранных случайным образом).

Как оценить эффективность этих трат? Не по всем предприятиям экологам доступны перечни экологических мероприятий, которые компании включают в свои программы, поэтому оценивать их реальный результат сложно, говорит Пукалов. «Если рядом со старой доменной печью строится новая, более экологичная, то это не экологическая модернизация, а расширение производства под видом заботы об экологии», – объясняет он.

«Я бы не стал огульно заявлять, что, реализуя экологические мероприятия, предприятия решают в первую очередь свои экономические задачи, – говорит Шахматов из «Красноярского экологического фронта». – Конечно, есть прецеденты <...> но есть и другие ситуации, когда предприятия вкладывают деньги в проекты (например, площади по хранению хвостов или очистные мощности), никак не влияющие на добавленную стоимость и даже зачастую увеличивающие себестоимость, но имеющие прямой экологический эффект».

Пока проекты в сфере зеленых технологий дешевы и поэтому «не попадают на радары наших институтов развития», говорила на посвященной природоохранной политике сессии ПМЭФ-2016 партнер Deloitte, руководитель программы «Зеленая повестка» Елена Лазько. «Ни у ВЭБа, ни у ВТБ в портфеле нет зеленых технологий, потому что они требуют проект минимум на $10 млн, а еще лучше на $50 млн... Госкорпорации, малый и средний бизнес ими (зелеными проектами) не заинтересуются», – объясняла Лазько. Исследователи же, по ее словам, зачастую просто не могут упаковать и продать свой продукт.

Лазько приводила в пример создание специального механизма для поддержки зеленых технологий в Малайзии, с использованием которого уже инвестировано около $500 млн. Получать кредиты там могут как создатели, так и потребители разработок в сфере экологии, для первых лимит – $15 млн, для вторых – $3 млн. «Есть госгарантии и прямое субсидирование ставок, но самое главное – создана большая и очень серьезная инфраструктура по обучению научного сообщества и привлечению разработчиков на рынок. У нас с этим пока складывается не очень», – говорила эксперт.

Действенным инструментом стимулирования спроса на зеленые технологии могло бы стать внедрение зеленых стандартов закупок для госкомпаний и корпораций, говорил на той же сессии руководитель Минприроды Сергей Донской. «Государственные компании и корпорации должны взять на себя обязательство осуществлять закупки в соответствии с принципами экологической ответственности», – рассуждал министр. Но пока эта идея не нашла отражения в директивах правительства госкомпаниям – в отличие, например, от обязательств по импортозамещению софта.

«Сургутнефтегаз» в экологическом отчете прямо указывает: экологичность производства – «серьезный фактор конкурентоспособности», а работа по повышению экологической безопасности «способствует укреплению позитивного имиджа в обществе и бизнес-среде».

«Экология волнует пока прежде всего международных инвесторов, у которых есть ограничения на покупку ценных бумаг компаний, деятельность которых не соответствует природоохранному законодательству», – говорит Демичева из Deloitte. Она напоминает историю 2009 г., когда суверенный фонд Норвегии Government Pension Fund – Global продал свою долю в «Норникеле», Rio Tinto и Vedanta Resources, заявив, что деятельность компаний сопровождается нанесением ущерба окружающей среде, а это противоречит этическому кодексу фонда (в тот же год фонд избавился от бумаг, например, табачных компаний и крупнейшего в мире ритейлера Walmart).

Российские инвесторы практически не обращают внимания на экологические аспекты деятельности компаний, бумаги которых покупают, продолжает Демичева. Экология привлекает интерес, только когда речь идет о вложениях самих предприятий в экологию или о штрафах, констатирует она. &

Текст: Игорь Лейкин