Хребет не сломлен

"Мы многое сделали для того, чтобы переломить хребет терроризму, но угроза еще не устранена", - сказал в декабре во время Прямой линии с народом Вадимир Путин.

Еще тогда у меня не было уверенности в справедливостьи его слов, а сегодня ее, этой уверенности, еще меньше. Я не увбежден, что хребет терроризму переломлен - если сравнивать явление с живым существом, то живое существо со сломанным хребтом не воюет. И нет уверенности, что многое сделано. Теракты случаются регулярно, менее кровавыми, менее масштабными, менее дистабилизирующими российское общество они не становятся. Ощущения большей безопасности не возникает. А если возникает, то ненадолго - до следующего взрыва.

Где лучше ехать, на чем лучше передвигаться, спрашивают меня. Не знаю. В метро опасно. Самолетом опасно. По железной дороге опасно. На машине еще опаснее - тут смертность куда больше, чем от любых терактов. На велосипеде? Тоже собьют.

У меня нет уверенности, что люди, чья работа - охранять общественную безопасность, охранять наше спокойствие, хорошо эту работу делают. Что милиция, проверяя подозрительных, занимается профилактикой, а не заработком. Что лучшие силы ФСБ брошены на борьбу с терроризмом, а не внешне- и внутриэкономическую деятельность.

Нет уверенности, что силовики все силы бросают на борьбу с реальными экстремистами, а не с вымышленными, за которых у нас все чаще принимают оппозиционеров. Что они заняты предупреждением военных акций, а не мирных - то есть митингов.

Когда идет поток сообщений о задержаниях инакомыслящих, провокациях против несогласных, сбора компромата на политиков, политологов и журналистов, независимых от власти, невольно спрашиваешь себя - еще до терактов справшивал - а тем ли занимаются наши специальные службы? Столь увлеченные борьбой с крамолой - не проморгают ли они истинную угрозу общественной безопасности?

Но главный вопрос другой. Хорошо ли политическое и силовое руководство понимает природу этого явления. Знает ли, кто, за какие деньги, заманивая какими идеями, среди кого ведет вербовку шахидов и шахидок. И почему они, собственно, вербуются? Все ли можно объяснить отсутствие в республиках Северного Кавказа приличной работы, хороших университетов, большой рождаемостью и тотальной коррупцией?

Или есть какие-то другие, более важные причины, в силу которых молодые женщины и мужчины жервтвуют своими жизнями, чтобы нам с вами стало страшно. В нашем без- вне-идейном обществе, есть ли такие идеи, охваченные которыми люди начинают презирать свою и чужую жизни?

Есть ли у государственных мужей ответы на эти вопросы? Заняты ли они хотя бы поиском этих ответов?

Нет уверенности, увы. Ясно одно: война продолжается и нет никаких признаков, что она идет на убыль.