В еврейском музее Путин дал урок толерантности

Совет по межнациональным отношениям президент Владимир Путин провел вчера в необычном месте - в Еврейском музее и Центре толерантности, единственном в стране. В строительство музея Путин внес личный посильный вклад (одну зарплату), и на стене среди имен спонсоров на позолоченных табличках в самом центре красуется имя российского президента.

Музей был недавно открыт в Марьиной Роще, в микрорайоне, который журнал «Большой город» назвал московским Бруклином. Поблизости расположены самый большой в стране еврейский культурный центр с синагогой и рестораном национальной кухни, кошерный супермаркет, еврейские школы и поликлиники.

Для большего погружения в тему перед началом заседания журналистов (предварительно угостив кошерными закусками), а затем и Путина провели по залам музея, где интерактивные экспонаты говорят на идиш и на иврите, на экранах сменяются синагоги всех видов и типов (даже китайская - в стиле пагоды), мелькают фотографии местечек и их обитателей и факты из биографий (к концу, как правило, трагических) знаменитых советских евреев.

Открывая заседание, Путин отметил, что подобных музеев нет не только в России – даже в Израиле аналогичный музей «поскромнее будет». «Коллегам удалось создать выдающееся учреждение», констатировал глава государства. И выразил уверенность, что он никого не оставит равнодушным, а посещать его будут граждане разных национальностей.

Музей понравился даже известному критику политики Израиля Максиму Шевченко, как он признался позже «Ведомостям», заметив, правда, что ничего нового о евреях он не узнал. Однако особой толерантности на заседании совета он не демонстрировал - в его речи постоянно звучало слово «конфликты». В которых, увы, не разбираются современные журналисты, а потому часто транслируют то, что «подбрасывает заинтересованная в разжигании конфликта сторона». Поэтому он предложил, чтобы информационную политику координировал совет, в который он входит, чтобы при совете была создана «школа национальной политики», которая будет готовить журналистские кадры и давать своего рода лицензию на освещение данной темы. Хорошо бы также, чтобы при совете появился фонд, распределяющий гранты на информационное противодействие экстремизму.

У собравшихся были и другие яркие предложения, почти не пересекающиеся между собой – каждый говорил о своем. Валерий Ганичев из «Всемирного Русского Народного собора» предлагал заняться возвращением в обиход подлинно русских слов – например, вместо «голкипер» говорить «вратарь» («Яшин был вратарем, а не голкипером), а вместо «киллер» - «убийца» или «душегуб».

Замсекретаря Общественной палаты Михаил Островский советовал перестать бояться слова «интернационализм» и закрепить в каждом регионе за одним чиновником (например, вице-губернатором) функцию по обеспечению межнационального согласия – дабы была персональная ответственность.

Президент «Союза грузин России» Михаил Хубутия предлагал добавить школьникам «пятую четверть» - чтобы они в это время посещали школы-побратимы из других регионов. Министр регионального развития Игорь Слюняев высказывался за то, чтобы другое министерство – юстиции – стало строже контролировать национально-культурные автономии.

Но ближе всех к задумкам Путина, как выяснилось из фабулы мероприятия, оказался директор Института российской истории РАН Юрий Петров. Он отметил плохое знание истории школьниками и противоречия в ее трактовке между федеральными и региональными учебниками. Не устраивает его и отсутствие четкого подхода по определению шкалы памятных дат – хорошо бы составить единый перечень таких дат до 2025 г.

Создать этот перечень и поручил Путин еще во вступительном слове, где как бы содержались ответы на будущее выступление Петрова. Поручил он – при участии академий наук – создавать и единый общероссийский учебник истории. Или серию таких учебников для разных классов с единой концепцией и логикой. На хорошем русском языке и без внутренних противоречий.

После нескольких выступлений Путин попросил дать комментарий министра образования и науки Дмитрия Ливанова. Тот комментировал только то, о чем говорили Петров и Путин. Он, видимо, был готов к такому предложению. Он сообщил, что есть десятки учебников истории, и хотя все они прошли экспертизу Минобрнауки и РАН, такого количества «нам не нужно». Поэтому особое место в системе обучения должен занять общенациональный учебник истории.- который стал бы и образовывать школьников, и развивать, и воспитывать. Позже он уточнил «Ведомостям», что речь все-таки идет не об одной книге, а о линейке учебников для разных классов, объединенных единой методологией и идеологией.

Была у Путина, как выяснилось, и еще одна сценарная задумка. В конце заседания он передал слово Виктору Вексельбергу, который ничего не стал предлагать, а единственный выступил в роли журналиста – задал короткий вопрос Путину. Он спросил, как бы можно было урегулировать конфликт вокруг библиотеки Шнеерсона, который «накладывает отпечаток на межнациональные отношения».

Он имел в виду решение суда в США, который наложил штраф на Россию за отказ передать библиотеку американской хасидской общине. Путин назвал решение неправосудным, но в то же время предложил сделать шаг навстречу тем, кто готов решать проблему, а не разжигать конфронтацию, и разместить библиотеку в здании того самого музея, где проходил вчерашний форум. Участвовавший в заседании главный раввин России и лидер здешней хасидской общины Берл Лазар сказал «Ведомостям», что для него это решение было неожиданным, и он пока не знает, как к этому отнесутся хасиды в России и США. Зато такой сюрприз в конце мероприятия явно пришелся по душе журналистам: стало понятнее, для чего именно в этом месте Путин решил обсудить толерантность.