Дело СПС стало универсальным поводом для преследования оппозиционеров

В ходе вчерашнего обыска, как сообщила Мария Гайдар, были изъяты все электронные носители - компьютеры, телефоны, фотоаппараты, карты памяти. По делу Союза правых сил (СПС), возбужденному в декабре 2012 г., Гайдар проходит в качестве свидетеля, как и находящийся под домашним арестом оппозиционер Алексей Навальный. По версии следствия, в апреле 2007 г. между СПС и возглавляемой Навальным компанией «Аллект» был заключен договор на оказание рекламных услуг. Полученные по договору около 100 млн руб. «Аллект» перечислял «на счета фирм, большая часть из которых имела признаки лжепредприятий или так называемых фирм-однодневок», говорится в сообщении Следственного комитета России (СКР). По его данным, в 2007 г. Гайдар занимала в «Аллекте» одну из руководящих должностей, однако сама она говорит, что в то время была членом политсовета СПС.

Гайдар уже допрашивали по делу СПС в феврале 2013 г., но после этого никакой активности со стороны СКР не было, говорит активистка: «Я бы не удивилась, если бы ко мне пришли с обыском, но его провели у [соратника Навального] Владимира Ашуркова, который вообще к этому делу не имел отношения». Гайдар связывает обыски со своими акциями против Департамента транспорта Москвы - в частности, возглавляемый ею фонд «Социальный запрос» начал собирать подписи против расширения зоны платной парковки без объявления публичных слушаний и согласования с местными жителями. В поддержку этой инициативы фонд провел акцию «Подпишись или запаркуют» - автопробег по Садовому кольцу, после которого Гайдар была задержана. По ее словам, адрес ее фактического проживания стал известен полицейским именно после этого задержания, поэтому она связывает два эти события. В Департаменте транспорта предложили адресовать все вопросы к правоохранительным органам.

Дело СПС сфабриковано, потому что потерпевших в нем нет, напоминает бывший сопредседатель СПС Борис Немцов, которого тоже допрашивали по этому делу: «Обвинение считает, что деньги украли у СПС, но никаких претензий у руководства партии нет - это такая же фикция, как дела «Кировлеса» и «Ив Роше». Новые обыски политик объясняет тем, что дело «Ив Роше» против братьев Навальных разваливается. С версией о том, что обыски могут быть связаны с акциями Гайдар против московских властей, Немцов не согласен: «Не может ни один губернатор давать указания ФСБ и СКР о проведении обысков».

Навальный сказал «Ведомостям», что дело СПС уже давно используется как инструмент легализации незаконной работы СКР и ФСБ против представителей оппозиции. Он напоминает, что именно в рамках этого дела в феврале 2013 г. проходил обыск у Ашуркова, с которым Навальный познакомился гораздо позже 2007 г., а на допрос по этому делу вызывали сотрудника Фонда борьбы с коррупцией Георгия Албурова, который в 2007 г. еще учился в школе в Уфе. «Поскольку в последнее время Гайдар начала активно заниматься политической деятельностью, причем с критических позиций и с акцентом на самые неприемлемые с точки зрения Кремля офлайновые форматы, то, вполне вероятно, дело СПС было использовано, чтобы изъять технику и телефоны и попытаться найти в них что-то компрометирующее», - считает Навальный. Он не исключает, что после обысков могут появиться материалы, на которых из дела СПС будет выделено новое уголовное дело против Гайдар «с каким угодно составом».

Адвокат Навального Вадим Кобзев согласен, что обыски могут быть связаны с каким-то новым делом, уже не имеющим отношения к делу СПС. Он напоминает, что именно после обысков по делу СПС у Навального в июне 2014 г. изъяли картину, в краже которой затем обвинили Албурова: «Когда к Навальному пришли за картиной, мы тоже не знали, что возбудят новое уголовное дело».

Адвокат Андрей Андрусенко поясняет, что срок расследования устанавливается в два месяца, но его можно продлевать. «Наверное, существуют юридические основания для проведения обысков через два года после первых допросов, но другое дело - какова будет их результативность», - говорит Андрусенко. По его мнению, затягивание расследования говорит либо о том, что в его начале были какие-то упущения, либо о том, что появились некие новые доказательства.