Главными политическими событиями 2016 года стали думские выборы и кадровые перестановки

Главным внутриполитическим событием 2016 г. должны были стать выборы в Госдуму. Их итоги действительно впечатляют: набрав 54,2% голосов по партспискам, «Единая Россия» получила в нижней палате «суперконституционное» большинство – 343 из 450 мандатов. Решающую роль в этом сыграли возвращение смешанной системы (единороссы победили в 203 из 225 одномандатных округов) и рекордно низкая явка (менее 48% от списочного состава).

Однако думская кампания была обрамлена серией кадровых перестановок, имевших не менее важное значение, чем сами выборы. Начались они заменой трех губернаторов в феврале – марте, продолжились июльским залпом сразу из 15 кадровых указов (см. врез), а затем очередь дошла и до супертяжеловесов. В августе Сергея Иванова на посту руководителя президентской администрации сменил 44-летний выходец из МИДа Антон Вайно, а в октябре главным куратором внутренней политики вместо Вячеслава Володина, отправленного руководить новой Госдумой, стал Сергей Кириенко, начинавший свою политическую карьеру в конце 1990-х гг. в качестве лидера «Союза правых сил».

При этом политический подтекст у этих кадровых решений мог быть совершенно разным. Одни из них вписывались в политику усиления вертикали – особенно появление среди новых назначенцев выходцев из спецслужб. Другие скорее намекали на «либеральную корректировку» курса, ведь высокие посты получили, например, имеющие репутацию либералов Элла Памфилова и Алексей Кудрин.

Эти перестановки исключают чрезмерное усиление какой-либо из фигур в окружении президента и увеличивают степень зависимости элит от первого лица, объясняет человек, близкий к Кремлю, – так решается проблема повышения управляемости системы накануне президентских выборов. Речь не о либерализации, а скорее о секьюритизации – когда проблемы внутренней политики рассматриваются верховным арбитром в основном с позиций обеспечения безопасности как ключевого приоритета, продолжает собеседник. А отдельные либеральные линии, по его словам, следует связывать с ожидаемым изменением отношений с США и отказом от масштабного поиска и разоблачения пятой колонны.

Все происходившее в последний год не объединено общей логикой и стратегией, перемены не системны, возражает политолог Алексей Чеснаков: «Сейчас попытки нахождения общей логики в действиях власти обречены. Это возможно, когда она предъявляет и реализует курс, основанный на идеологии. Но пока такой идеологии, формирующей центральную ось системы, на которую нанизываются все политинституты, нет – ее заменяет Путин». Политолог Дмитрий Бадовский, напротив, видит в решениях 2016 г. некую «инклюзивную стратегию», направленную на вовлечение новых социальных групп и расширение общественного участия в реализации госприоритетов. Для этого нужен рост доверия к госинститутам, а оно «формируется через повышение качества их работы, выдвижение новых людей и т. д.», полагает эксперт. Все события года можно встроить в логику политической реформы, которая должна была завершиться до президентских выборов, полагает политолог Константин Калачев. Система хочет обезопасить себя от любых рисков и угроз, поясняет эксперт: «Политический класс в случае любых кризисов должен уметь защищать систему – отсюда, например, новые требования к депутатам. Президент хотел бы, чтобы элита в такие моменты была сплочена и готова отстаивать нынешнюю систему, а не смотрела бы только в сторону Ниццы. Если раньше требовалась лишь лояльность, то теперь ее становится недостаточно».