Россиянки хотят вернуть опеку над детьми через Комитет министров Совета Европы

Жительницы Чечни и Ингушетии просят обратить внимание России на необходимость неотложных мер
Россиянки хотят вернуть опеку над детьми через Комитет министров Совета Европы/ Ведомости

В Комитет министров Совета Европы (КМСЕ) 27 января поступило коллективное обращение россиянок, которые ранее смогли в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ) добиться права на опеку над детьми после развода с мужьями, но де-факто ее не получили. Об этом «Ведомостям» сообщил представитель Совета Европы. В КМСЕ обратились, в частности, жительницы Чечни Лейла Муружева и Ася Губашева, а также Ингушетии – Фатима Юсупова и Зелиха Магомадова. В обращении, с текстом которого ознакомились «Ведомости», женщины просят КМСЕ проконтролировать работу России над исполнением судебных решений, которые касаются детей. Такие случаи, как отмечается в обращении, требуют «неотложных индивидуальных мер», которые позволят «заявителям восстановить связь со своими несовершеннолетними детьми».

Всего за последние 13 лет ЕСПЧ вынес 10 постановлений, признав нарушенными права заявителей на семейную жизнь, гарантированные ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Их истории во многом похожи. Юсупова после развода с мужем в сентябре 2007 г. продолжала жить со своим сыном в Грозном. В августе 2011 г. родственник ее бывшего супруга попросил забрать ребенка на несколько дней, чтобы тот смог увидеться с приехавшим из Москвы отцом, и с тех пор заявительница не видела сына. Юсупова обратилась в Октябрьский районный суд Грозного, который в 2012 г. постановил «изъять» ребенка у отца. Выполнять это решение мужчина отказался. Тогда приставы Чеченской Республики возбудили исполнительное производство, которое не дало никаких результатов. С момента расставания Юсупова видела сына лишь один раз – уже 14-летним в августе 2021 г. Во время встречи он сказал ей, что за это время не посещал никаких образовательных или медицинских учреждений.

Губашева и Муружева оказались в схожих ситуациях, они не видели своих детей более шести лет. В случае Магомадовой Наурский райсуд Чечни определил, что ребенок должен жить с отцом, но ЕСПЧ признал это нарушением права заявительницы на уважение семейной жизни. В ее деле правительство России встало на сторону отца. Из постановления ЕСПЧ следует, что власти ссылались в том числе на национальные особенности воспитания детей в чеченских семьях, согласно которым при распаде семьи ребенок по общему правилу воспитывается в семье отца. В 2015 г. Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин отмечал, что «глубоко обеспокоен регулированием семейных отношений на Северном Кавказе, где по-прежнему доминирует эта концепция».

Представитель Совета Европы уточнил, что информация о полученном обращении будет направлена российским властям, «чтобы они могли ее прокомментировать» со своей стороны. В пресс-службе ФССП к моменту сдачи материала не ответили на запрос «Ведомостей».

Адвокат представляющей заявительниц организации «Астрея» Григор Аветисян отмечает, что во всех случаях восстановление утраченной связи с матерью требует продолжительной работы, в том числе психолога. КМСЕ должен рассматривать любые сообщения от потерпевшей стороны относительно выплаты справедливой компенсации или исполнения мер индивидуального характера, отмечает партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Тягай: «Если Комитет министров посчитает, что государство отказывается исполнять постановление по делу, он может обратиться в ЕСПЧ с вопросом о выполнении государством своего обязательства».

Муружева, Губашева, Юсупова и Магомадова также попросили КМСЕ обратить внимание на системные проблемы. Среди них – отсутствие санкций за так называемое семейное похищение, отсутствие практики привлечения к ответственности родственников, совершивших похищение членов семьи, и отсутствие полномочий у судебных приставов на принятие оперативных мер по установлению местонахождения детей.

Российское законодательство действительно не содержит понятия семейного похищения, равно как и не предусматривает национальных механизмов противодействия ему, говорит Тягай. При этом по Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей перемещение ребенка одним из родителей уже считается незаконным, отмечает она.

В случае с конкретными делами все же важно разобраться, стоит ли вопрос в несовершенстве закона или проблема в его исполнении, заявила «Ведомостям» председатель комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Нина Останина. Обобщения приводят к тому, что начинают говорить о необходимости менять нормы закона, в то время как его нужно «просто исполнять». Приоритетное право на опеку имеет мать, отмечает Останина: «По этому пути идет и судебная практика». Ситуация с исполнением законов в кавказских республиках в случае с опекой ей известна, но «принимать отдельные законы об исполнении законов» в этих регионах было бы некорректно, отметила она.