Почему Макс Шмелинг всю жизнь молчал о своем подвиге

Жизнь этого человека, не дотянувшего полгода до своего 100-летия, настолько насыщена невероятными событиями, что даже историй его жизни не одна, а целых две. Первая была в ходу во времена СССР: Шмелинг, символ нацистской идеологии и друг Гитлера, вышел 19 июня 1936 года на ринг Yankee Stadium против 22-летнего афроамериканца Джо Луиса, простого и скромного парня из американской глубинки. Вышел, чтобы доказать идею превосходства белой расы над всеми остальными. На Луиса, любимца американской публики, была возложена миссия защитить ценности свободного мира. Эту миссию он провалил: Шмелинг нокаутировал его в 12 раунде. Америка в трауре, Германия ликует, Шмелинга встречают на родине как Гагарина, Гитлер лично поздравляет и награждает.

Но это не конец истории. Через два года, 22 июня 1938 года, противники встречаются вновь там же. И вновь весь мир прикован к политическо-идеологической схватке свободного мира против тоталитаризма, антисемитизма и бесчеловечности. И вот на глазах 70 тысяч зрителей и миллионов сочувствующих по всему миру повзрослевший Джо Луис с первых секунд бросается избивать своего обидчика и в первом же раунде отправляет его в глубокий нокаут. Победа свободного мира, справедливость торжествует, Шмелинг бесславно возвращается в свою нацистскую Германию, и больше о нем ничего не слышно.

История №2, или как все было на самом деле.

Макс Шмелинг не был никаким нацистом, не был антисемитом, не был другом Гитлера. Он был просто спортсмен. Рано «заболев» боксом, в 19 лет стал выступать на профессиональном ринге, а в 1928 году переехал в Нью-Йорк, США.

Карьера была тернистой. Он не был звездой, никому не был нужен в Штатах. Но однажды ему повезло: в чемпионском бою с Джеком Шарки он пропустил запрещенный удар ниже пояса и стал чемпионом мира ввиду дисквалификации противника. О нем узнали в Америке, а на родине в Германии он стал просто национальным героем.

Его жизнь резко переменилась, когда к власти в Германии пришли нацисты. Риторика Гитлера ужаснула весь мир, и дельцы от бокса в Штатах (а боксом тогда заправляла итальянская мафия) быстро смекнули, как следует позиционировать бои с участием Шмелинга. Его жена Анни Ондра, кинозвезда чешского происхождения, дружила с семьей Геббельсов. Так Шмелинг заработал славу нацистской марионетки.

Между тем, промоутеры восходящей звезды Джо Луиса по прозвищу «Коричневый бомбардир» искали для него подходящую жертву. Шмелинг оказался подходящей фигурой – он выглядел не самым опасным, но у него было имя. Так Шмелинг выступил в качестве «нацистской страшилки», а по факту – игрушкой для битья, у букмекеров ставки на него были 1:10.

Но Макс тщательно подготовился к бою: он просмотрел все кинозаписи боев Луиса и подметил ряд огрехов, например, тот после левого джеба опускал руку к груди. Этим и воспользовался Шмелинг – регулярные удары в ответ справа через левую руку сделали свое дело и позволили нокаутировать звезду.

Взлеты и падения

Вернувшись домой после победы, он избегал пропагандистских шоу, уклонялся от предложений вступить в НСДАП. При этом Шмелинг даже добился от Гитлера обещания, что на Берлинской Олимпиаде 1936 года всем евреям и черным гарантирована безопасность. И правда, на время Олимпиады прекратились преследования евреев, и даже в команду Германии взяли несколько евреев.

Дальше, как уже говорилось, был матч-реванш 1938 года. По дороге к рингу в Шмелинга летел мусор. А потом все наслаждались унижением Шмелинга и в его лице – всей Германии. В больнице обнаружилось, что у Шмелинга раздроблен поясничный позвонок.

Для кого-то это была бы катастрофа всей жизни. Но Шмелинг был спортсмен. Он продолжал боксировать дома и стал чемпионом Европы. А в том же 1938 году, с 9 на 10 ноября, произошел всегерманский еврейский погром («Хрустальная ночь»). Шмелинг спрятал у себя двух еврейских подростков, Хайнца и Вернера – сыновей его друга Давида Левина, и держал их там несколько суток. Потом он спрятал их в свою машину и вывез в безопасное место, откуда те вместе с отцом выехали в Шанхай. В ходе этой операции жизнью рисковали не только подростки, но и сам Шмелинг. Другие родственники Левинов пропали без вести.

Когда началась 2-я Мировая, Шмелинга призвали в парашютные войска. При высадке на Крите его тяжело ранило и на этом его война закончилась. После войны Шмелинг попросил у американской оккупационной администрации разрешения выступить на ринге. На заработанные гроши он основал предприятие по выпуску бутылок для «Кока-колы», раскрутил бизнес и до конца жизни оставался главой германской Coca-Cola.

Его сопернику повезло меньше. Джо Луис завоевал славу величайшего боксера всех времен и народов, однако остаток жизни провел в нищете.  Был вынужден подрабатывать швейцаром в отеле в Лас-Вегасе. Шмелинг долгие годы присылал Луису деньги и оплатил его похороны по высшему разряду на Арлингтонском кладбище (в этом году исполняется 40 лет со дня смерти Джо Луиса). Сын Луиса с восхищением отзывался о человеческих качествах Шмелинга.

Тихий герой

Все эти годы и советская, и мировая пресса вспоминали о легендарной дилогии Луис-Шмелинг исключительно как об антифашистской истории. Сам Шмелинг между тем тихо работал президентом немецкой Coca-Cola и не светился на публике. Ему трудно было вспоминать годы нацизма в его стране, благосклонность Геббельса и еврейские погромы.

Но в 1989 году владелец отеля-казино Maxim в Лас Вегасе по имени Генри Левин устроил грандиозный прием в честь Макса Шмелинга. Генри – тот самый Хайнц, которого Шмелинг спас вместе с его братом за 50 лет до этого. Тогда и стала известна правда о том, кто такой Шмелинг и какова была его истинная роль в гитлеровские времена. Генри пояснил, что прежде не рассказывал никому эту историю, потому что ему запрещал Макс Шмелинг, но теперь можно -- они оба уже старики.

Жизнь изрядно помордовала Макса Шмелинга. Но он пережил и Гитлера, и прожженных дельцов, приклеивших ему ярлык нациста, и даже всех его соперников на ринге.

Он скончался на 100-м году жизни с чистой совестью. А в Германии до сих пор работает благотворительный фонд его имени, поддерживающий творческие союзы.