«У регулятора должны быть четкие рамки». Зачем Англия вводит государственный надзор за футболом

Забота правительства

В конце февраля британское правительство объявило, что создаст собственный орган для регулирования футбольной индустрии. Среди целей обозначили предотвращение банкротств исторически ценных для местной истории и культуры клубов, более строгую проверку потенциальных новых владельцев, а также контроль за распределением выручки. А болельщикам отдаленно и условно, но все же пообещали право блокировать смену названия, логотипа и традиционных клубных цветов.

В этом заявлении, коммунистическом по посылу основных идей, есть и гораздо более важная деталь для ближайшего будущего английского футбола. Госрегулятор прописывает право блокировать переходы клубов в любые другие соревнования, кроме традиционных, – конечно, речь о европейской Суперлиге.

Проект, даже несмотря на провал первой громкой попытки, все еще жив. Вероятно, это совпадение, но за две недели до заявления правительства Великобритании обновленные черты Суперлиги обрисовал ее генеральный директор Бернд Райхарт: он заявил, что теперь планируется единая лига на 60–80 клубов, разделенная на дивизионы, она не будет закрытой, а попадать туда можно будет через национальные чемпионаты (по аналогии с нынешней Лигой чемпионов). В октябре руководитель проекта упоминал, что запуск намечен на сезон 2024/25, в феврале о конкретных сроках речи уже не было.

В заявлении от имени британского правительства после напоминания, что английский футбол – «важнейший пример культурного экспорта», напрямую сказано:

«Руководящий орган будет иметь полномочия не допускать английские клубы к участию в новых соревнованиях, которые не соответствуют заранее определенным критериям, по согласованию с Футбольной ассоциацией Англии и болельщиками. Эти критерии могут включать меры по предотвращению участия клубов в закрытых соревнованиях, которые наносят ущерб внутреннему чемпионату, таких как Суперлига Европы».

Через сутки своим обширным заявлением отреагировала Английская премьер-лига (АПЛ) – очевидно, что именно АПЛ свежие идеи британского правительства коснутся в первую очередь.

«Премьер-лига и клубы тщательно рассмотрят план правительства по превращению Англии в первую крупную страну, где футбол будет отраслью, регулируемой государством. <...> Премьер-лига признает необходимость изменений в управлении футболом и продолжает внедрять более строгое и независимое регулирование. Мы ужесточаем правила владения клубами и уже предоставляем 1,6 млрд фунтов финансовой поддержки футболу на всех уровнях в текущем трехлетнем цикле».

АПЛ с подчеркнутой вежливостью донесла ключевую мысль: такой государственный инструмент нельзя просто создать, чтобы накрыть им успешно функционирующую систему. Лига несколько раз проговорила, что ценит заботу правительства, но намерена участвовать в дальнейшей проработке идеи, чтобы «регулирование не повредило игре» и «способности привлекать инвестиции». Кроме того, лига надеется, что работа регулятора «не приведет к непреднамеренным последствиям, которые могли бы <...> поставить под угрозу непревзойденный уровень финансирования, предоставляемый АПЛ».

Резонансное банкротство

Изначально создания такого регулятора требовали болельщики: в 2021 г. правительство исследовало состояние английского футбола и отметило тревожные сигналы. Аудитория делилась опасениями, что неконтролируемые изменения в футбольной индустрии могут пошатнуть сложившуюся систему непредсказуемым образом. Новый премьер-министр Великобритании Риши Сунак, представляющий консервативную партию, публично поддержал идею.

АПЛ по действующим контрактам зарабатывает только на телеправах внутри Великобритании около 5 млрд фунтов за три сезона: соглашения с вещателями переподписали весной 2021 г. за год до истечения срока прежней сделки, их продлили на условиях 2018 г., и в обстоятельствах пандемийного кризиса это уже выглядело успехом. По специальному разрешению британского правительства контракты оформили без тендера: лига смогла доказать, что разовое нарушение принципа открытой конкуренции позволит избежать резкого падения доходов и болезненного удара по футбольной экономике.

По итогам прошлого сезона даже последняя команда АПЛ, «Норвич», получила от лиги трехзначную сумму – 100 млн фунтов, чемпион «Манчестер Сити» заработал на 61 млн больше. При этом около 17% дохода АПЛ передает низшим лигам, чтобы поддерживать таким образом развитие футбола по всей стране за пределами элитного дивизиона.

Дискуссия относительно футбольного регулятора в Англии развивалась под влиянием нескольких факторов, говорит «Ведомости. Спорту» Алексей Панин, управляющий партнер консалтинговой компании Urus Advisory, которая специализируется на критических бизнес-рисках.

Среди ключевых он выделяет, например, инцидент с футбольным клубом «Бери», который стал банкротом и потерял профессиональный статус в августе 2019 г., хотя в тот момент только вышел в Лигу 1, третью по силе в Англии. Для страны это очень редкое событие, профессиональные клубы не умирали там с 1992 г., к тому же «Бери» был в системе профессиональных лиг 125 лет, а в начале XX в. даже дважды выигрывал Кубок Англии и вообще считался в тот момент одним из флагманов британского футбола.

Клуб был одним из символов богатого культурного, в том числе футбольного, наследия Британии, уточняет Панин. И напоминает, что у «Бери» есть тесная связь с семьей Гари и Фила Невиллов, бывших игроков топ-поколения «Манчестер Юнайтед», а сейчас одного из главных телеаналитиков страны (Гари) и главного тренера «Интера» из Майами (Фил), которым владеет Дэвид Бекхэм. Братья родились в Бери, в клубе работали их родители, а Гари уделил ему много внимания в своей книге 2019 г. The People’s Game – «Народная игра».

Среди стратегических целей создания такого регулятора и модернизация нормативно-правовой базы футбола, отмечает в разговоре с «Ведомости. Спортом» кандидат юридических наук, доцент департамента публичного права факультета права НИУ ВШЭ Мария Панарина.

«Важно сформировать более прозрачные юридические процедуры во взаимоотношениях руководства клуба, спортивных директоров, менеджеров, тренеров и с другой стороны владельцев, – говорит она. – Отсюда и требования о лицензировании клубов, о представлении документов об устойчивой бизнес-модели и надежном корпоративном управлении».

Панарина обращает внимание на слова госсекретаря по культуре, СМИ и спорту Люси Фрейзер о том, что для английского правительства важно сохранять определяющее влияние болельщиков на клубы, поскольку это часть местной традиции. По словам Фрейзер, «слишком часто некоторые владельцы забывают, что они всего лишь хранители своего клуба, ответственные только за одну главу в его истории».

Проблемы, которые привели к созданию регулятора, Панарина характеризует как фундаментальные с точки зрения управления: непрозрачная система бонусов, несовершенное саморегулирование отрасли.

Она считает, что при грамотном подходе к дальнейшей проработке у английской стороны не должно быть проблем с Международной федерацией футбола (ФИФА), не допускающей государственного вмешательства в футбольные дела.

«ФИФА может провести расследование, если решит, что новый орган влияет на автономию Футбольной ассоциации Англии, – уточняет доцент. – У регулятора должны быть четкие рамки, чтобы он действовал только для предотвращения краха исторических клубов, расширения прав болельщиков, а также проверки новых владельцев и руководителей. Он не должен вмешиваться, например, в правила игры или цены на билеты».

Адекватный ответ

По устойчивости футбольной системы ударила пандемия – трудно выживать стало многим клубам из Лиги 1 и дивизионов ниже, подчеркивает Панин. Пошатнуло индустрию и желание шестерки топ-клубов («Манчестер Юнайтед», «Манчестер Сити», «Ливерпуль», «Арсенал», «Челси», «Тоттенхэм»), которыми по большей части владеют иностранцы, присоединиться к Суперлиге, а также приток инвестиций спорного происхождения, в том числе со стороны ближневосточных государств – прежде всего, речь о покупке «Ньюкасла» инвестиционным фондом Саудовской Аравии после долгих переговоров о допустимости сделки.

«Логика создания органа понятна: существующая система регулирования по принципу «действующие национальные законы плюс самоуправление» не дает адекватных рычагов для решения какой-либо из описанных проблем, – продолжает Панин в интервью «Ведомости. Спорту». – При этом, если они повторятся и усугубятся, возникает риск еще бóльших проблем: новых банкротств, репутационных издержек из-за сомнительных денег, роста неравенства между богатыми и бедными клубами».

К тому же сам факт массового прихода в АПЛ и даже низшие лиги страны американских инвесторов дает повод задуматься: сейчас половина клубов Премьер-лиги частично или полностью принадлежат представителям США, где традиционно развиваются лиги именно закрытого типа. Чтобы АПЛ могла принять какое-либо решение, нужны голоса 14 клубов из 20 – при уже 10 владельцах из Америки и тенденции на появление новых возникает угроза согласованных коллективных действий.

Футбольный регулятор выглядит адекватным ответом на вызовы времени, считает Панин. Но он уверен, что перед внедрением госмеханизма предстоит с трудом согласовывать огромное количество деталей, по которым у клубов будут разные мнения. Например, традиционные лидеры заинтересованы в большей зависимости доходов от мест в таблице и телерейтингов, в то время как середняки и аутсайдеры наверняка будут выступать за более равномерное распределение прибыли.

«Ожидать простых консультаций не приходится, учитывая разношерстный состав владельцев клубов АПЛ, – резюмирует Панин. – В то же время общественное мнение, сформированное в том числе популярными журналистами и аналитиками, тем же Гари Нэвиллом, скорее на стороне создания регулятора. А это, как и в случае с Суперлигой, создает дополнительное давление на любых несговорчивых собственников».

Необходимости создавать подобный регулирующий орган в России Панарина сейчас не видит. В разговоре с «Ведомости. Спортом» она уточняет, что российские нормы так называемого lex sportiva, комплекса сложившихся в индустрии правил, делать более жесткими не нужно.

«Среди британских инициатив в России возможен для использования тест для потенциальных владельцев и директоров футбольных клубов, – добавляет Панарина. – Такая мера была бы направлена на избежание появления сторонних заинтересованных лиц, создающих проблемы для развития. Кроме того, можно было бы внедрить минимальный стандарт взаимодействия с болельщиками. При этом чем более независимой от госфинансирования будет становиться спортивная отрасль, тем больше она будет стремиться к саморегулированию во всех смежных сферах».