Чему учит мировой опыт реализации семейной политики

Проблема снижения рождаемости характерна для многих развитых стран, в том числе и для России. В 2023 г. в среднем по миру суммарный коэффициент рождаемости (СКР) составил 2,25 ребенка в расчете на одну женщину репродуктивного возраста, свидетельствуют последние данные Отдела народонаселения ООН. Россия по этому показателю со значением 1,45 на 188-м месте из 243 стран. Среди стран «большой двадцатки» более низкое значение СКР у Германии – 1,44, Канады – 1,35, Японии – 1,21, Италии – 1,2, Китая – 1,0, Республики Кореи – 0,72.

Для того чтобы скорректировать демографические тренды, национальные правительства прибегают к разным экономическим и социальным мерам (часто они оказывают разнонаправленное воздействие на рождаемость). Их ядром, как показывает практика, являются меры, адресованные семьям и работникам с детьми. Они либо содействуют рождению детей, позволяют работникам сочетать занятость и воспитание детей, обеспечивают семье приемлемый уровень жизни, либо, напротив, сдерживают рождаемость.

Из анализа глобальных трендов семейной политики, сложившихся на протяжении формирования трех поколений (72 года), извлекаются два урока, имеющих принципиальное значение для современной России. Первый сводится к тому, что в условиях мирных социально-экономических трансформаций население достаточно быстро откликается на меры экономической политики, открывающие новые возможности для роста благосостояния. Но цена этого – снижение интенсивности рождений и откладывание рождения первого ребенка примерно на пять лет после получения профессионального образования. В основном это связано с широким использованием кредитных механизмов для решения жилищных проблем, возрастающими требованиями к профессиональным знаниям и компетенциям работников, жесткой конкуренцией на рынке квалифицированного труда, позволяющей бизнесу платить невысокую заработную плату за квалифицированный труд и снижающей конкурентоспособность работников с детьми. Среди других причин – недостаточная защита семей при попадании в трудную жизненную ситуацию.

Из стран «большой двадцатки» эффекты такой политики можно продемонстрировать на примере Китая и Южной Кореи: в 50-х гг. прошлого века в этих странах СКР складывался на уровне 6,1, а в 2023 г. он равен 1 в КНР и 0,72 в Республике Корее. Если меры, сдерживающие рост рождаемости, длятся дольше, чем период формирования одного поколения (24 года), то они сильно меняют репродуктивные установки, а в этом случае отклик на меры содействия росту рождаемости становится слабым и отложенным во времени. Мы видим такой эффект опять на примере Китая и Южной Кореи, к этим странам смело можно добавить Японию.

Когда маятник семейной политики качается от сдерживания рождаемости к содействию ее росту, то на периоде формирования одного поколения отклик на принимаемые меры значителен в периоды совпадения векторов экономической и социальной семейной политики. Яркий пример таких демографических изменений – Россия, которая с 1990 г. 10 лет опиралась на сценарий развития, согласно которому меры экономической политики сдерживали рождаемость, а социальная политика этот эффект не компенсировала. С 2000 г. российская экономическая политика стала дружественной для семей, это проявилось в высоких темпах роста реальных душевых доходов населения (более 10% в год) на протяжении первых восьми лет и умеренных (в среднем на 3%) – на протяжении последующих шести лет.

Но в первые шесть лет этого периода роста доходов экономическая семейная политика не была подкреплена социальными мерами содействия росту рождаемости, и поэтому СКР слабо позитивно реагировал на улучшение условий для рождения детей: он увеличился с 1,2 в 2000 г. до 1,29 – в 2005-м. В 2006 г. социальная семейная политика начала резкий разворот в сторону поддержки рождаемости. И в целом за период с 2006 по 2015 г. СКР вырос с 1,31 до 1,76.

Когда в 2016 г. в России началось снижение интенсивности рождений, демографы высказали мнение, что СКР на уровне 1,6 – это предел в новых экономических и социальных условиях. Подчеркну, что, согласно национальным целям развития, СКР на уровне 1,6 является целевым значением для 2030 г. В последние годы этот показатель ниже, что простимулировало усиление социальной политики содействия росту рождаемости. Она сдержала темпы снижения интенсивности рождений, но пока не смогла развернуть тренд в сторону роста.

Второй урок следует извлечь из глобального тренда формирования ядра мер семейной политики, сохраняющих СКР на уровне 1,6. Остановлюсь только на тех мерах, которые могут усилить российскую семейную политику. Во-первых, это повышение медианных региональных заработных плат до размера, который как минимум обеспечивает потребительский стандарт развития для одного работника и одного ребенка. В российской системе социальных индикаторов сейчас нет такого норматива, но, по нашим оценкам, он складывается на уровне двух прожиточных минимумов.

Во-вторых, это меры, направленные на улучшение жилищных условий. Их эффективность сильно зависит от того, в какой социально-экономический контекст они погружаются. Если ипотека является главным инструментом улучшения жилищных условий, то тогда основная мера – это льготное субсидирование процентной ставки и инструменты погашения кредита при рождении третьего и последующих детей. Страны, в которых проживание в арендном жилье комфортно для рождения детей, отличаются более высоким суммарным коэффициентом рождаемости. Если у нас появится субсидируемое арендное жилье для семей с детьми, это окажет позитивное влияние на рождаемость.

В-третьих – это возможность изменения графика работы для работников с детьми, развитие корпоративной инфраструктуры поддержки работников с детьми и синхронизация режима работы дошкольных учреждений с графиком работы родителей.

В-четвертых, развитие системы послешкольного присмотра за детьми в возрасте до 12 лет. В-пятых, субсидии для многодетных семей на оплату профессионального образования и дополнительного образования в школьный период. Наконец, следует учесть, что меры инфраструктурной и экономической семейной политики находят больший отклик в малых городах и сельской местности. Реализация этих мер должна минимизировать разрыв между желаемым и ожидаемым числом детей.