Как неудачное лекарство сделало Джонни Буфархата миллиардером

Шесть лет назад врач дал Джонни Буфархату лекарство, после которого у него развилась аллергия практически на все. Буфархат оказался запертым в четырех стенах квартиры своей девушки в Лондоне. Он лишился живого общения с друзьями, прогулок, вообще привычного образа жизни. Соцсети представлялись ему слабым подобием настоящего мира. Тогда Буфархат решил создать собственный виртуальный мир, максимально похожий на настоящий. А потом случилась пандемия и мир оказался в том же положении, что и Буфархат. А его сервис, названный Hopin, стал очень востребованным. В августе этого года в ходе очередного раунда финансирования Hopin получил оценку в $7,75 млрд, а состояние его основателя составило $3,2 млрд. 27-летний Буфархат – один из самых молодых в мире миллиардеров, самостоятельно заработавших свои деньги. Он нашел способ, как улучшить свое физическое состояние, но по-прежнему редко выходит из дома, общается с людьми онлайн и скупает конкурентов по интернету, скрепить сделку рукопожатием ему теперь не дано.

Не то лекарство

Мать Буфархата – сирийка с армянскими корнями, бухгалтер по образованию. Она познакомилась с инженером из Ливана и переехала на его родину. Из-за гражданской войны в Ливане (1975–1990) супруги уехали в Австралию. Там в Сиднее и родился 1 июня 1994 г. Буфархат.

В поисках заработка семья перебралась в Лос-Анджелес, а затем в Дубай, где Буфархат ходил в Американскую академию. Но когда настала пора выбирать магистерскую программу, он предпочел американскому образованию Манчестерский университет в Великобритании. Отчасти потому, что учиться в нем надо было не четыре, а всего три года. А еще потому, что, как он говорил The Times, «в США порой кажется, что вы живете в пузыре, а я хотел чувствовать себя гражданином мира». В Манчестере Буфархат пытался запустить несколько стартапов. Например, приложение под названием Universe, которое давало студентам скидки в ресторанах, если они регистрировались онлайн. Или аналог блог-площадки Medium. Еще был сайт о диетах.

Особого успеха все эти начинания не имели.

Но Буфархат не унывал. Вчерашнему выпускнику жизнь казалась безоблачной. У него была работа в PwC в Дубае и любимая, с которой он в 2015 г. отправился в ​​путешествие по Юго-Восточной Азии. И тут все пошло не так. Он подхватил желудочную инфекцию, и местный врач прописал ему препарат, который, как оказалось, назначать не стоило. «У меня возникла редкая и тяжелая реакция на лекарства, которые я принимал, и со временем появилась аллергия на все», – рассказывал Буфархат интернет-изданию BusinessCloud. Он вернулся в Лондон, стал там работать в строительной группе Multiplex, и тут его настигло обострение болезни. Он провел несколько месяцев в постели не в силах подняться – в квартире своей девушки неподалеку от вокзала Кингс-Кросс. Когда состояние улучшилось, он занялся программированием, работая в дистанционном режиме. Денег вполне хватало на жизнь. Вот только жить полноценно не получалось.

«Вся эта история сделала меня другим человеком, – говорил Буфархат ВВС. – Я не мог выйти из дома, меня рвало, я очень, очень сильно уставал. Спустя год я был на грани безумия. Я чувствовал, что не могу больше продолжать такую замкнутую жизнь».

«По правде говоря, мне повезло, – продолжал Буфархат в интервью BusinessCloud. – Ведь все это случилось со мной в эпоху, когда появилось множество способов общаться с другими из дома. Я мог использовать Facebook, Facetime, Twitter или Slack. Я располагал бесчисленными возможностями быть активным и поддерживать связь с миром, даже если я не мог в нем свободно передвигаться. Но были вещи, которые я упустил в предыдущей жизни и не мог воспроизвести в моем цифровом мире. Я хотел ходить на мероприятия. Хотел лично знакомиться с людьми». Но ничего, что можно было бы назвать симулятором реальной жизни, Буфархат в интернете не обнаружил. «В вебинаре могло участвовать 1000 человек, но это был, по сути, театр одного-двух актеров, – жаловался он BBC. – Вы даже не видели других учеников». Тогда он стал создавать онлайн-сервис под себя – такой, что удовлетворил бы его запросы. Проект получил название Hopin.

К тому времени Буфархат нащупал лекарство от своей болезни. Это была диета, которая убрала 90% симптомов: «Мясо, костный бульон и зелень», – перечислял он The Times. Так что когда он начал искать инвесторов для своих проектов, то назначал встречи с ними в стейк-хаусах: «Раз восемь в неделю я ел в «Хоксмуре» или «Блэклоке». Также он бомбардировал сообщениями по электронной почте крупные венчурные компании, но те его игнорировали. Это было очень тяжелое время, признавался Буфархат Financial Times (FT): «Можно сказать, три недели я непрерывно давал цирковые представления». И в ходе посевного раунда в ноябре 2019 г. Буфархат смог привлечь от немногих поверивших в него инвесторов $350 000. Подсчитав поступления от клиентов за платный доступ к пилотной версии своего сервиса, он с удивлением обнаружил, что к окончанию раунда Hopin заработал лишь немногим меньше: $300 000. «Ого, мне даже не нужно было собирать деньги с инвесторов!» – шутил он. На самом деле для быстрого роста стартапа деньги были нужны, но гораздо более серьезные. В феврале 2020 г., когда в Hopin работало шесть человек, Буфархату удалось привлечь $6,5 млн. К тому времени Hopin сотрудничал с инкубатором стартапов Seedcamp из лондонского района Шордич.

Спасибо пандемии

«Мне повезло, – говорил Буфархат в интервью CNBC. – Вы много работаете и принимаете судьбоносные решения, чтобы привести свой бизнес к успеху. Но все-таки огромную роль играет и удача». Уже до пандемии у него появился крупный заказчик, уверял Буфархат: организация, которая ежегодно проводила конференции в Нью-Йорке. Ее руководство хотело сделать это мероприятие нацеленным на глобальную аудиторию. Понимая, что не все могут приехать в Америку, они обратились к помощи Hopin.

Кроме продуманного устройства, у Hopin есть еще один плюс, объяснял Буфархат интернет-изданию VentureBeat: «Индустрия онлайн-мероприятий сегодня довольно фрагментированная. Клиент может купить платформу для регистрации на мероприятие у одного поставщика, решение для регистрации на месте – у другого и т. д. Обычно они используют пять или шесть провайдеров, и это оставляет нишу для платформы «все в одном» – тут мы вступаем в дело, предоставляя комплексное решение, включающее виртуальные и локальные (офлайн) технологии и услуги».

Когда начались локдауны, то, по словам Буфархата, «все будто сошли с ума». Как и Zoom, его сервис сделался очень популярным. Сейчас в Hopin работает больше 800 человек, а среди клиентов свыше 100 000 компаний и организаций со всего мира, включая American Express, P&G, Unilever, ООН, НАТО. В прошлом году Hopin объявил о выручке в 54 млн фунтов стерлингов, а в этом рассчитывает на 130 млн фунтов.

Вообще-то пандемия несколько спутала Буфархату карты. У него уже был четкий план, как сделать Hopin популярным сервисом. Он собирался пойти по тому же пути, который выбрали такие стартапы, как соцсеть LiveJournal, Superhuman (электронная почта с платной подпиской, сделавшая упор на удобство обработки писем), Clubhouse (соцсеть, где общаются голосом) или Notion (стартап для решения командных задач). Поначалу они были эксклюзивными, их клиентом можно было стать только по приглашению, количество которых ограничивалось. Открыть Hopin для всех желающих Буфархат планировал в ноябре 2020 г. Но в марте прошлого года к нему обратилась компания International Data Corporation, крупный организатор мероприятий, – у нее на грани срыва оказались конференции, на которые уже были распроданы билеты. Организаторы решили вместо отмены конференции провести ее онлайн. «В пятницу, в полночь, мы сказали, что поможем им. А уже в понедельник у них состоялось мероприятие, и оно имело большой успех», – рассказывал Буфархат The Times.

Впереди паровоза

Стало ясно, что не имеет смысла, не торопясь, развивать и отлаживать Hopin до ноября. Вспышка COVID-19 заставила организаторов отменять или переносить десятки крупных мероприятий, от отраслевых конференций до внутренних ежегодных съездов разработчиков Facebook и Google. Срывались музыкальные фестивали и тысячи более мелких событий. Hopin надо было ловить момент и предлагать свои услуги.

Для этого пришлось бешеными темпами наращивать штат. Буфархат воспользовался советом миллиардера Питера Тиля, который предложил ему попросить каждого сотрудника нанять трех лучших людей, которых они знали. «Это было похоже на то, как если бы мы оказались в гиперскоростном поезде, перед которым нет рельсов, и нам нужно было прокладывать рельсы перед ним с той же скоростью, что он мчится», – говорил он The Times.

Hopin зарегистрирован в Лондоне, но у компании нет штаб-квартиры, да и офисов тоже нет. Ее сотрудники работают из дома и коворкингов в 45 странах. Около 43% из них работает в Европе и где-то 40% – в США. «Будучи полностью удаленной компанией, мы можем делать то, что другие не могли делать раньше», – говорил Буфархат ВВС. Удаленная работа позволяет стартапу привлекать опытных работников по всему миру.

«Еще 10 лет назад вы не смогли бы управлять удаленной компанией так эффективно, как сегодня, – говорил Буфархат в интервью VentureBeat. – Мы используем такие инструменты, как Slack, Notion и Loom и, конечно же, Hopin для совместной работы. Они позволяют работать откуда угодно». Он делает ставку на то, что мир не вернется к прежнему состоянию, в котором был до пандемии. «Будущее будет таким, что люди смогут участвовать в мероприятиях, интересных им, из любого места, где бы они ни находились», – говорил он Bloomberg. И добавлял в беседе с VentureBeat: «Наша миссия – сделать мир меньше». Правда, со снятием ограничений его картина будущего слегка меняется. Буфархат много говорит о гибридных мероприятиях. «Например, мы организовали конференцию, на которой 40 человек присутствовало в зале физически, а более 10 000 – удаленно, со всех уголков мира», – объяснял он CNBC.

Чего не может реальный мир

По данным FT, Буфархат продал почти 17% принадлежащих ему долей в Hopin, выручив за них от 96 млн до 130 млн фунтов. Но он сохраняет контроль над своим детищем. По сведениям Bloomberg, у него осталось примерно 40%. Причем если у инвесторов доля – это один голос, то у Буфархата – 20.

По словам Буфархата, Hopin еще в прошлом году был прибыльным, но сейчас он в убытке и останется убыточным в ближайшее время, так как все ресурсы уходят на развитие. Инвесторы, похоже, не против. В июле 2020 г. Hopin в ходе очередного раунда финансирования привлек $40 млн, в ноябре – уже $125 млн исходя из оценки бизнеса в $2 млрд. В марте этого года вклад инвесторов составил $400 млн, а оценка бизнеса выросла до $5,6 млрд. И наконец, в августе – $500 млн (и Hopin стоит теперь $7,75 млрд). В ближайшие 2–4 года Буфархат планирует сделать стартап публичной компанией.

А пока основатель Hopin тратит деньги на скупку других стартапов, причем из-за своей болезни предпочитает делать это полностью онлайн, никогда не встречаясь с продавцами. В этом году Hopin поглотил среди прочего разработчиков видеотехнологий StreamYard, Streamable и Jamm. В июне объявил о покупке Boomset, платформы для управления мероприятиями, а в следующем месяце заявил, что приобрел маркетинговую фирму Attendify. Благодаря этому уже к концу года Буфархат обещает запустить две новые услуги. Какие – он не раскрывает, упоминая только, что одна касается цифрового маркетинга.

Сотрудники Hopin активно пользуются собственным сервисом. В стартапе есть отдел из 10 человек, который отвечает за командный дух. Например, готовит ежемесячное видеосовещание, в котором принимают участие все сотрудники. «Обычно в других компаниях люди боятся таких совещаний, – говорит Буфархат. – Но мы проводим наше как телешоу <...> мы играем в игры во время совещания – получается настоящий спектакль, который готовится три-четыре дня».

Буфархат настаивал в разговоре с FT, что Hopin способен воссоздать «90% того, что вы можете делать в реальном мире». Но признает, что оставшиеся 10% заменить практически невозможно. Например, встречу с другом за пивом в баре. «Но есть и 10%, которые онлайн гораздо круче, чем офлайн. Например, в офлайновом мероприятии нельзя быстро переключиться между сеансами», – говорит он. Иными словами, во время виртуальной конференции гораздо проще отделаться от скучного выступления или надоедливого собеседника, нежели в физическом мире.