ФРИИ планирует вложить до 3 млрд рублей в 15 стартапов

Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ) до конца 2024 г. планирует проинвестировать в 15 стартапов своего акселератора. Каждый из проектов может претендовать на инвестиции в размере от 30 млн до 200 млн руб. Об этом «Ведомостям» рассказал директор акселератора ФРИИ Дмитрий Калаев. Таким образом фонд планирует в 2024 г. направить на инвестиции от 450 млн до 3 млрд руб.

В мае 2023 г. фонд перешел на работу по дивидендной модели, рассказывал «Ведомостям» директор ФРИИ Кирилл Варламов. Это означало, что, если ранее фонд ориентировался на поиск компаний-«единорогов», которые в результате инвестиций выходят на IPO или входят в периметр инвестора-стратега, то с середины 2023 г. ФРИИ планировал начать зарабатывать на дивидендах профинансированных компаний, пояснил он.

Всего в 2023 г. фонд проинвестировал семь проектов на 5 млн руб. каждый за долю в 5% в компании, рассказал представитель ФРИИ. Оценка шести из финансируемых компаний – не менее 71,4 млн руб., одной – 100 млн руб. Посевные инвестиции от акселератора получили сервис контроля качества звонков с помощью искусственного интеллекта (ИИ) SalesAI, сервис онлайн-подбора одежды от стилиста с доставкой на дом Stylebox, платформа мобильного обучения для малого и среднего бизнеса ServiceGuru и ряд других компаний. Представитель ФРИИ не раскрыл, сколько проектов было проинвестировано непосредственно фондом.

Венчур мелкого масштаба

По данным ГБУ «Агентство инноваций Москвы», за девять месяцев 2023 г. на всем российском рынке было совершено 82 венчурные сделки на общую сумму $41,6 млн. Средний размер сделки составил около $630 000. В декабре 2023 г. сооснователь аналитической компании Dsight Сергей Канцеров на конференции Adventureland Conf Reunion отмечал, что за 11 месяцев года объем венчурного рынка составил лишь $56 млн против $418 млн за весь 2022 год. По его словам, с января по ноябрь в сегменте прошло 129 сделок, из них 75% – со стартапами на посевных стадиях. Средний размер инвестиции составлял $400 000, а размер медианного чека – $150 000.

Сейчас существенная часть российских IT-компаний (40%), находящихся на этапе активного роста, не имеет стратегии, рассказал «Ведомостям» Калаев. Такие данные выявил ФРИИ, проведя глубинные интервью 20 IT-бизнесов, выручка которых выросла за 2022–2023 гг. в 2–17 раз – до 100–200 млн руб. 65% из них работают в сегменте b2b, 20% – в b2c, остальные совмещают ниши.

В числе наиболее активно растущих рынков в России сегодня – информационная безопасность, компьютерное зрение, логистика, страхование, системная интеграция, навигация, мультимедиа, фарма, Big Data, технологии умного города, отмечается в исследовании ФРИИ. Рынки, в которых уже «тесно», – агрегаторы, AdTech, VR/AR.

Сейчас в России 12 000–13 000 стартапов и на ранней стадии появляется порядка 500–1000 проектов каждый год, отметил основатель аналитической компании Dsight Арсений Даббах. Проектов достаточно, но очень немногие из них могут быть допущены в акселератор, уточняет он. «Проблема не в количестве, а в качестве, – сетует основатель United Investors и momeditation.app Александр Горный. – Подавляющее большинство акселераторов работает с крайне неамбициозными проектами». С одной стороны, вузовские акселераторы ежегодно генерируют 7500–10 000 проектов, из которых «действительно есть что выбрать», говорит начальник отдела поддержки технологических команд и предпринимателей АНО «Платформа НТИ» Максим Тагиров. Проблема в том, что из них лишь десятки можно считать «живучими» в долгосрочной перспективе, сожалеет он.

В поисках бизнес-модели

В России тысячи проектов и команд, заинтересованных в акселерационной поддержке, в том числе в виде стартовых денег для развития, но в первую очередь – в бизнес-компетенциях, рассуждает директор по аналитике Фонда суверенных технологий НТИ Виталий Сметанин. В свою очередь венчурный рынок также заинтересован в акселераторах, так как это улучшило и расширило бы воронку стартапов, отмечает он. «Многие проекты так и не случаются, потому что команды не могут перейти от научных разработок к реальному бизнесу либо изменить бизнес-модель, найти верный путь к клиентам», – поясняет Сметанин.

Акселераторы и венчурные фонды – это взаимодополняющие, но разные понятия, говорит Тагиров. Акселератор работает с проектами на самых ранних стадиях, обучая команду проекта у опытных менторов, улучшая или полностью переделывая бизнес-модель, продукт, поясняет Сметанин. При этом акселератор может инвестировать в стартап деньги, но сравнительно небольшие, отмечает он.

Венчурные фонды готовы инвестировать в уже сформированный стартап-проект, со своей бизнес- и финансовой моделью, четко сформулированной целевой аудиторией и объемом рынка, поясняет Тагиров. Венчурный фонд и инвестиции – следующая за акселерацией стадия развития стартап-проекта, добавляет он. Акселераторы, как правило, работают с десятками проектов в год, тогда как фонды инвестируют в 3–7 проектов, уточняет Даббах.

«В России слабо развиты классические акселераторы, потому что мало инвесторов и стратегических покупателей, – говорит Даббах. – Как следствие, акселератору очень сложно выйти из инвестиций внутри страны, а оценки стартапов заметно ниже среднемировых». «Среди российских акселераторов по-настоящему известен только ФРИИ. Что-то пытались делать школа «Сколково» и «Сбер». Но если говорить именно про начинающие проекты, то все они стремятся попасть именно во ФРИИ», – поясняет владелец венчурного фонда Typhoon Digital Development Олег Братишко.

С 2018 г., когда был запущен акселератор Sber500, его выпускниками стали более 100 стартапов, сообщил представитель банка. Совокупно выпускники привлекли более 3,2 млрд руб., уточнил он. «Ведомости» направили запрос в школу «Сколково».

Помимо ФРИИ ежегодно поддерживает вузовские акселерационные программы НТИ, добавляет Сметанин. Но эта ниша остается сравнительно неразвитой, так как потребности рынка в этом секторе выше предложения, считает эксперт.

Ситуация с венчурным бизнесом в России довольно неоднозначна, потому что раньше подавляющее большинство проектов хотели обкатать идеи и создать аудиторию в России, а в дальнейшем претендовать на международное развитие, объясняет Братишко. «Сейчас это практически невозможно», – говорит эксперт. С другой стороны, в рамках импортозамещения открывается много новых интересных ниш, отмечает Братишко. Если в 2022 г. было ощущение, что венчурный бизнес практически закончился, то сейчас он начинает оживать, продолжает он.

«С командами в России вообще никогда не было проблем. Хуже всего было именно с привлекаемыми деньгами, но сейчас довольно много средств различных государственных и окологосударственных структур и частных лиц сосредоточено внутри страны, – считает Братишко. – Я думаю, что в ближайшие годы это будет помогать венчурной индустрии, потому что перспективных объектов для инвестирования не так много, а венчурные проекты на ранних стадиях выглядят интересной точкой роста».