Михаил Осеевский: «Создание литографа сродни созданию атомной бомбы»

В отечественной отрасли технологий и телекоммуникаций не осталось, кажется, ни одного сегмента, в котором компания «Ростелеком» не предлагала бы своих решений. Широкополосный доступ в интернет, фиксированная и мобильная связь, онлайн-кинотеатр, облачные сервисы, прикладной софт и решения для кибербезопасности – это далеко не полный перечень продуктов оператора. С середины 2022 г. «Ростелеком» отвечает за разработку стратегических решений для реализации импортозамещения, развивая индустриальный центр компетенций по поручению премьера Михаила Мишустина. А основа основ, которая делает все эти решения доступными пользователям по всей России, – это связь, ее обеспечивают 500 000 км собственной магистральной сети «Ростелекома». О целях, задачах и основных достижениях компании в интервью «Ведомостям» рассказал ее президент Михаил Осеевский.

– В целом телекомрынок, конечно, очень зрелый и насыщенный, хотя он по-прежнему развивается – как с точки зрения мобильной связи, так и с точки зрения фиксированного интернета: строятся новые дома, медная инфраструктура заменяется на оптическую. У него уже нет глобального потенциала роста, потому что уровень проникновения интернета, как известно, в России очень высокий. В то же время конкуренция острая, и, для того чтобы удерживать базу, нужно постоянно думать о развитии, новых продуктах и технологиях. Но рынок по-прежнему является достаточно маржинальным, среди телекомоператоров убыточных нет совсем.

Специальная военная операция (СВО), конечно, ограничила доступ к западным технологиям, но надо сказать, что и президент, и правительство заблаговременно приняли все необходимые решения. Это было сделано не в связи со СВО, а ради технологической независимости. Последние годы проходили под флагом импортозамещения. И к февралю 2022 г. мы подошли, я считаю, в хорошем тонусе. Весь импортный софт, у которого не было отечественных аналогов, мы перенесли в собственный репозиторий, у нас есть специалисты, которые могут поддерживать его. Если говорить про железо, то были определенные запасы. Мы расширяли поставки от отечественных вендоров – это Т8, «Элтекс» и целый ряд других. Поэтому мы не испытывали какого-то дискомфорта в том, что с нами отказались работать западные вендоры.

Нами принято важное стратегическое решение о создании нового – промышленного – кластера в группе компаний «Ростелеком». В середине июня мы запустим производство в Петербурге вместе с предприятием «Авангард», где планируем собирать широкую палитру различных устройств. Это видеокамеры, роутеры, целый ряд другого оборудования. Готовится к запуску производство еще с одним стратегическим партнером – компанией «Булат». Мы не хотим создавать все совсем с нуля и ищем сильных, компетентных партнеров.

Поэтому, если говорить в общем и целом, рынок – несмотря на то что зрелый, больше 2 трлн руб. в годовом выражении – он по-прежнему привлекательный, особенно в перспективных и быстрорастущих сегментах.

– Если включать сюда Tele2 (дочерний мобильный оператор «Ростелекома»), то, конечно, большая часть – это импортное оборудование. Инфраструктура у всех мобильных операторов строилась на оборудовании Ericsson, Nokia и Huawei. Именно поэтому одна из задач, которую поставило правительство в рамках индустриальных центров компетенций перед нами, это как раз развитие отечественного оборудования и ПО для мобильных сетей. У нас три больших трека по ядру сети и по базовым станциям.

– Давайте так: нет же задачи все взять и выкинуть! Понятно, что есть критические зоны, где в интересах безопасности такая трансформация будет идти быстрее. Если говорить про центры обработки данных, то мы вообще больше не покупаем западные серверы. Мы закупаем производительные серверы российской разработки, здесь два основных партнера – Yadro и «Аквариус». В этом году мы построим 6000 стоек для оборудования, запускаем новый огромный дата-центр в Медведкове. Наша инфраструктура для хранения и обработки данных крупнейшая в России, она позволяет разместить до 100 000 единиц серверного оборудования. С мобильной инфраструктурой процесс активного внедрения отечественных решений начнется позже, поскольку треки разработки предполагают исследовательские работы с созданием опытных образцов, а промышленные партии появятся уже в 2025 г.

– Смотрите, этот процесс должен быть, с одной стороны, разумным экономически, а с другой – мы постоянно должны думать о рисках, с которыми сталкиваемся. Как я сказал, в тех зонах, которые нам и правительству кажутся самыми важными и ответственными, – там этот процесс будет идти очень быстро. Например, все, что касается оборудования и программ для информационной безопасности, то здесь просто упал шлагбаум и ни мы, ни наши коллеги по цеху, естественно, уже ничего иностранного не используем по понятной причине. Поэтому по разным типам технологического оборудования и софта ситуация будет развиваться по-разному. В первую очередь, конечно, нас всех волнуют объекты критической инфраструктуры, на них обращается основное внимание.

– В рамках работы ИЦК активно прорабатывается большое количество направлений, проблема касается всех – нефти, газа, химии, машиностроения, энергетики. Везде доля импортных решений заметна и чувствительна. Мы отвечаем за направление мобильной связи. В первую очередь это создание полноценного российского ядра сети мобильной связи, а это сложный программно-аппаратный комплекс. Здесь основным разработчиком определена компания «Протей». У нее уже есть определенный опыт, но, скажем так, не операторского уровня. Для высокой нагрузки в условиях промышленной эксплуатации нужны серьезные доработки и развитие. «Протей» получил грант от РФРИТа на эту работу. Прототип ПО для ядра сети уже есть, операторы его тестируют. Мы подписали форвардный контракт с «Протеем» и предполагаем, что в 2024 г. начнем уже внедрение и промышленную эксплуатацию.

Два других трека связаны с созданием полного комплекса базовых станций – и оборудования с радиочастью, и софта. Есть два партнера. Первый – это компания Yadro, с которой подписаны форвардные контракты и нами, и «Вымпелкомом», и «Мегафоном» на покупку оборудования. Первые поставки предусмотрены в 2025 г. – и дальше по графику. И вторая группа участников – это «Булат» вместе с командой разработчиков программного обеспечения компании НТР. У них уже есть опыт создания таких решений для других диапазонов, от 450 МГц. Им предстоит освоить другие диапазоны для сетей четвертого поколения (LTE). Софт для базовой станции, мы планируем, будет зарегистрирован в реестре в начале 2024 г. Он будет пока устанавливаться на аппаратную часть одного из азиатских производителей, с которыми мы достигли договоренности о стратегическом сотрудничестве.

– Нет, конечно. И в следующем году мы получим право и соответствующую документацию на начало производства радиомодулей в России. В 2024 г. будут выпущены опытные партии. В 2025 г. мы планируем уже полностью перейти на использование российских решений и по железу, и по софту. Важно, что будет не один производитель. Это хорошо и с точки зрения конкуренции, и с точки зрения повышения надежности решения задач операторов. Поэтому в целом ситуация достаточно зрелая. Сегодня мы верим в то, что цели будут достигнуты.

«Никаких угроз снижения качества нет и не будет»

– Операторам вряд ли, надо здраво смотреть на ситуацию. Наоборот, именно операторы становятся локомотивами развития радиоэлектронной промышленности. Основной инструмент – это долгосрочные контракты на поставку нам оборудования. Они юридически обязывающие. Тем самым создается надежная долгосрочная основа для работы вендоров, которые могут спокойно заниматься разработкой и подготовкой производства под гарантированный спрос. Вот для самих разработчиков на этапе НИОКР поддержка государства, конечно, важна и нужна. И эти инструменты есть и востребованны. И Yadro, и «Протей» получают различные формы государственного софинансирования.

– Такие кредиты получали в первую очередь дочерние общества, которые аккредитованы как IT-компании. Всего в 2022 г. долгосрочное софинансирование на реализацию наших приоритетных IT-проектов со стороны институтов развития составило около 2,8 млрд руб. В прошлом году наши цифровые платформы Wink, «Ключ» и «Умный дом» были включены в реестр отечественного ПО. На развитие отечественного ПО у всех компаний есть возможность привлекать льготное финансирование, и мы таким образом получили около 500 млн руб. Но, конечно, компания направляет на порядок большие собственные средства на инвестиционную программу.

– Это очень хороший вопрос. Недостаточно просто начать что-то производить. Нужно думать о том, на каких станках и из каких материалов. Для нас очень важный – что естественно – вопрос, из каких комплектующих собираются аппаратно-программные комплексы, которые мы получаем. У технологического суверенитета довольно глубокий колодец элементов, которые нужно иметь в виду. Производственные линии, которые используются для выпуска оборудования, тоже сегодня импортные. Нам нужно научиться выпускать российское оборудование для производства. Мы – я про страну в целом – в состоянии это сделать.

– Нет. Нужно пройти все ступеньки этой лестницы. Как я уже говорил, «Ростелеком» находится на этапе создания промышленного кластера. Нам надо сейчас это запустить. Вместе с нашими партнерами мы начинаем думать о том, как увеличить долю российских комплектующих. Будем искать партнеров среди тех, кто работает в этом направлении. Мы можем рассмотреть меры финансовой поддержки. Но самое главное – обеспечить спрос. Поэтому спрос – это, наверное, такой главный двигатель того, чем мы занимаемся.

– Я на тему литографов могу говорить очень долго, поскольку мне пришлось в свое время в нее глубоко погрузиться. Это, наверное, самая критическая с точки зрения технологического суверенитета область. В мире всего один производитель такого оборудования – в Голландии, – который нам никогда ничего не продаст. Китайские коллеги тоже занимаются разработкой. Создание литографа – это, на мой взгляд, по уровню сложности сродни созданию атомной бомбы. Могу сказать, что правительство этой задачей занимается.

– Невозможно заниматься всем. Для этой задачи нужны особенные компетенции. И тут нельзя вести себя как герой из известного фильма: «Мясокомбинат? Я! Песчаный карьер? Я!..» Мы крайне заинтересованы в том, чтобы российский литограф появился, но это сложная и отдельная задача.

– Не мешают. Во-первых, потому что у нас достаточно большой запас на складах. Во-вторых – я не открою большой секрет – параллельный импорт существует. Он по масштабу, конечно, не сопоставим с теми закупками, которые проходили ранее, но поставки идут. А с 2025 г. для проекта УЦН будем использовать оборудование, произведенное в России.

– Вендоры ушли, а люди остались. И главные знания находятся у них в головах. Заметную часть этих людей мы забрали себе. Поэтому большую часть оборудования и ПО мы обслуживаем теперь сами. Русские люди очень талантливы и в напряженных условиях проявляют чудеса в решении сложных задач.

– Не ожидаем. Каждый из операторов инвестировал десятки миллиардов рублей каждый год. У нас общее количество базовых станций превышает, наверное, полмиллиона. Этого более чем достаточно, для того чтобы обеспечить покрытие везде, где живут люди. Поэтому совершенно объективно и авторитетно могу сказать, что никаких угроз снижения качества нет и не будет. Более того, мы постоянно инвестируем в развитие основного сегмента, за который отвечает наша компания, – это магистральные линии передачи данных. Потому что объем информации растет, объем трафика растет. У нас один из самых больших проектов в стадии реализации – это новая магистральная линия от западной до восточной границы, которую мы будем использовать и для передачи информации внутри страны, и наши международные партнеры в ней также заинтересованы.

«Я пользуюсь смартфоном с «Авророй»

– Такие тяжелые решения действительно активно используются большинством крупных компаний. Есть специальный индустриальный центр компетенций, который предусматривает создание российских аналогов для них. Над этими задачами работают наши друзья из других крупных компаний – из «Росатома», из РЖД. Мы, естественно, участвуем в выработке технической политики, но каждый отвечает за свое направление. А результатами будут пользоваться все. Мы от использования новых дополнительных ресурсов SAP и Oracle отказались еще за несколько лет до событий февраля 2022 г. И фактически все, что у нас осталось, работает в том состоянии, которое было на тот момент. Мы постепенно отдельные элементы заменяем на российские, процесс усекновения западного ПО происходит непрерывно. И мы очень ждем, когда появятся высокопроизводительные российские аналоги. Если говорить про наших клиентов, то мы им активно предлагаем, например, облачное решение компании 1С. У нас больше 100 корпоративных клиентов, которые этим продуктом пользуются.

– На сегодня это уже зрелый, сформировавшийся продукт. Мы с момента, как получили контроль над «Авророй», прошли очень большой путь. Сформирована команда, 250 специалистов, которые способны развивать высокопроизводительную операционную систему. Таких команд и в целом мире не бесконечное количество. Созданы несколько поколений «Авроры», каждое из них – это повышение производительности и новый функционал. Одновременно с этим двигались вперед и производители смартфонов, планшетов под ОС «Аврора». Они тоже прошли путь от такого в общем-то не очень симпатичного устройства к тому, что мы имеем сейчас. Я пользуюсь смартфоном с «Авророй». У него вполне привычные для нас внешний облик и интерфейс. Устройствами с «Авророй» сегодня пользуются в госорганах, в больших корпорациях.

Конечно, для по-настоящему массового использования устройств на ОС «Аврора» в потребительском сегменте по-прежнему не хватает столь привычных нам мобильных приложений. Есть запрос на большее количество приложений для сферы личного пользования, а значит, смартфоны с «Авророй» все активнее используются не только для работы, но и в повседневной жизни. Для нас это подтверждение того, что «Аврора» интересна все более значительной аудитории, которая хотела бы получать больше привычного сервиса. Задачей самого ближайшего будущего мы видим создание российской инфраструктуры мобильных сервисов и рассчитываем, что для решения этой задачи кроме ресурсов «Ростелекома» будут консолидированы усилия цифровых чемпионов России, прежде всего VK, «Сбера», «Яндекса».

Основная цель, которая перед нами стоит, – это создание доверенной среды, полностью технологически независимой. Потому что любая операционная система сегодня обеспечивает полный доступ ко всей информации, которую вы через смартфон передаете. Не важно, голосом или через мессенджер. И СВО это показала. Это колоссальная проблема и колоссальная угроза. Как победить Android и iOS?

– Для того чтобы альтернатива появилась быстро, нужны директивные решения о том, что абоненты из государственного сегмента – конечно, в целях обеспечения безопасности – должны пользоваться доверенной мобильной средой. Чтобы «Аврора» стала альтернативой западным ОС, в ней должно появиться много приложений. Чтобы они появились, разработчики должны увидеть, что это уже значимый рынок. Этот процесс идет, и на «Авроре» уже есть приложения от ВТБ, «Тинькофф», Альфа-банка, что-то от «Сбера» и др. Но в первую очередь, конечно, нам самим надо постоянно заниматься развитием и продвижением национальной мобильной системы. И мы будем настойчивы и последовательны в решении этой задачи. Вот когда разговариваю по этому телефону с «Авророй» или пишу в мессенджере, я абсолютно уверен, что информация не окажется у наших врагов. Мы работаем с вендорами, с теми, кто выпускает «железо». Работаем с клиентами, у каждого из них, если мы говорим о госорганах, все-таки есть своя специфика, свои задачи. Конечно, мы в постоянном контакте с теми, кто разрабатывает приложения. Вот, например, «МойОфис» сейчас готовит соответствующее мобильное приложение для «Авроры». Это тяжелый труд, когда надо победить операционные системы и решения, у которых миллиарды инсталляций по всему миру.

– Что первично – курица или яйцо? Количество приложений или устройств? Все взаимосвязано. Многое на первом этапе зависит от того, с какой скоростью будет увеличиваться количество телефонов и планшетов в государственном секторе.

– Это не про нас, точно. Мы сосредоточены на «Авроре», нам больше ничего не надо.

– Нет. Мы полностью финансируем все эти годы ее развитие сами, за исключением проекта с Всероссийской переписью населения.

«Направление инфобеза сегодня самое быстрорастущее»

– Мы прекратили часть партнерств, причем не по собственной инициативе. Например, у нас было совместное предприятие с Nokia. Стороны исходили из того, что будет постепенный трансфер технологий. Понятно, что трансфер не осуществился, и вообще Nokia перестала работать в России, и это совместное предприятие тоже умерло.

– У нас были, естественно, разговоры и с другими большими игроками, которые просто не дошли до создания юридического лица. Но, к счастью, и сегодня мы находим, в первую очередь в Азии, тех, кто готов к сотрудничеству. Тема специфическая, поэтому ничего подробно рассказывать не буду. Но свято место пусто не бывает.

Активно развивается наше сотрудничество в области информационной безопасности. При активной поддержке МИДа и Совета безопасности мы много коммуницируем с дружественными странами, с нашими партнерами, которые используют продукты «РТК-Солар». Это и ряд ближайших соседей, и партнеры в более дальней части мира, в первую очередь в Азии. Направление инфобеза, наверное, сегодня самое быстрорастущее. За прошлый год показало рост на десятки процентов.

Мы по-прежнему продолжаем активно развиваться в Армении, где у нас есть дочерняя компания, там сейчас идет строительство дата-центра. Это будет первый крупный созданный по самым жестким требованиям ЦОД в стране, там большой интерес со стороны госорганов. В начале следующего года уже должны заработать 200 стоек с возможностью оперативного наращивания мощностей. Вообще рынок дата-центров, облачных вычислений очень активный. У нас очень высокие темпы роста, мы остаемся игроком номер один на российском рынке и в ближайшие 2–3 года планируем вложить десятки миллиардов рублей в этот кластер.

– Кто хотел продать, тот и говорил. Мы много внимания уделяем группе наших клиентов-геймеров. Это очень хорошие клиенты, но требовательные к качеству, надежности, скорости передачи данных. У нас есть специальный тариф «Игровой» и другие опции для геймеров, это высокомаржинальные продукты. Но становиться владельцами какой-то профессиональной киберспортивной команды мы не планировали – это совсем другой бизнес.

– Нет. Бессмысленно что-то повторять. Качественный и проверенный блогерский контент в Wink представлен, но это не амбиции на создание новой соцсети. У нас есть другие идеи, как будет Wink развиваться.

– Это коммерческая тайна.

– Что такое экосистема? Как мы видим эту модель в «Сбере» и в «Яндексе»? Есть направления, которые генерируют основной денежный поток – банковский или поисковый с рекламной монетизацией, и, для того чтобы привлечь дополнительных клиентов, к нему начинают добавлять продукты, многие из которых по отдельности являются убыточными. Но в целом это выглядит симпатично. Мы сторонники другой модели. Мы расширяем количество продуктов, но каждый из них сам по себе должен быть рентабельным. Это другая модель и другой принцип. Какой из них правильный, жизнь покажет. Но, несомненно, мы постоянно должны думать над тем, чтобы наши клиенты могли получить то, что им нужно. А вот слово «экосистема» внутри мы не используем.

– Мы постоянно смотрим на рынок, на стартапы, на новые технологии и решения. Мы каждый год отсматриваем от 700 до 1000 стартапов. Нормальный выход – меньше 10. С ними мы работаем.

– Плана по валу у нас нет. Когда находим что-то стоящее, мы его точно купим. Конечно, не по любой цене. Нестоящее покупать не будем.