«Нам важнее не «одно волшебное изменение», а постоянный диалог»
Глава Wildberries о влиянии маркетплейсов на экономику, разнице между экосистемой и монополией и трансграничной торговле
До главного делового события года – Петербургского международного экономического форума – 2025 остались считанные дни. В специальном проекте «Глобальное развитие: от кризиса к экономике партнерства» «Ведомости» вместе с представителями бизнеса и экспертного сообщества обсуждают основные темы повестки мероприятия. В их числе – развитие цифровой торговли и платформенная экономика.
За последние пару лет маркетплейсы в России стали не просто витринами товаров, а полноценными экосистемами: с логистикой, платежными сервисами, образовательными программами и даже социальными проектами. Wildberries, один из крупнейших игроков на рынке, стремительно наращивает инфраструктуру и выходит за пределы привычного ритейла. Основательница компании Татьяна Ким видит «миссию» Wildberries как платформы, способной не только продавать, но и создавать возможности для тысяч предпринимателей. В интервью «Ведомостям» она рассказала о проблемах трансграничной торговли, нишевых игроках, грани между экосистемой и монополией, а также о том, почему запуск такси – не спонтанное решение, а стратегическая логика.
– Это, скорее, новый тип самой экономики. Возможно, не полностью – не такой радикальный переход, как от века лошадей к веку двигателя внутреннего сгорания, – но это определенно часть нового формата, нового поколения отношений между участниками рынка.
Понятно, что экономика меняется: она становится цифровой. И в этом процессе формируются крупные компании, которые, по сути, являются платформами. Именно с ними обычно и связывают понятие платформенной экономики.
При этом далеко не каждый цифровой бизнес – это платформа. В нашем понимании, платформа – это то, что заменяет уже существующие отношения между разными субъектами либо какой-то существующий фрагмент системы, делая его проще, доступнее, масштабируемее.
Если говорить о бизнесе, с которого мы начинали, то платформа здесь – это упрощение выхода к конечному потребителю для любого, кто хочет что-то производить или продавать. Человек получает доступ сразу к неограниченной аудитории, при этом ему не нужно вкладывать большие деньги, нанимать персонал, разбираться в логистике – чтобы доставить товар с одного конца страны в другой или даже в другую страну.
А если говорить про платформенные сервисы внутри нашей экосистемы – это уже следующий этап. Для предпринимателей бизнес становится безопаснее: они могут работать с нами в симбиотическом формате. Платформа, по сути, дает им шанс выстроить устойчивую модель.
Когда предприниматель открывает бизнес вместе с нами, он получает инфраструктуру, доступ к аудитории, инструменты масштабирования. Он может делать тиражируемые решения, и многие сложности для него снимаются. Поэтому роль платформ огромна.
Причем платформами бывают не только частные компании, но и государственные проекты. Госуслуги – это платформа. Портал для учеников и преподавателей – тоже платформа, просто государственного уровня.
– Думаю, основная польза маркетплейсов – в том, что они помогают развивать малый и средний бизнес, расширяют рынок предложений. Это дает экономике разнообразие и гибкость.
Почему МСП важны? Во-первых, они обеспечивают рост ВВП. Простой пример: продать хлеб за 100 руб. или авторские булочки за 400 – очевидная разница. Во-вторых, они дают потребителям выбор. В-третьих, малому бизнесу проще подстраиваться под клиента, чем крупной компании, – и это тоже важный фактор.
К тому же растет потребительская активность, а с ней и доход населения. Например, мы открыли логистический комплекс в Зеленодольске – и город буквально ожил. У людей появился доход, они стали тратить, пошла волна нового предпринимательства. Экономика начала двигаться – это видно.
И, конечно, это влияет и на уровень жизни. Потребители получают доступ к большому количеству товаров, предприниматели – к широкой аудитории. Кроме того, за счет цифровизации и платформизации снижается стоимость товаров: процессы становятся проще и масштабируемее.
– Возможно, раньше такая критика и звучала в наш адрес, но это было давно – и не только в России. Сейчас я с этим точно не согласна.
Во-первых, давайте определим роль цифровых платформ для малого бизнеса. Платформы как раз дают шанс именно тем, кто производит, развивать свой бизнес, а не разрушают его. У них есть уникальный товар, они могут его продавать напрямую, без посредников.
Я не вижу подтверждений тому, что мы кого-то разоряем. Наоборот – давайте посмотрим статистику. Покажите, где видно, что предпринимателей стало меньше? Я этого не вижу.
Скорее наоборот: когда мы приходим в регион, количество МСП растет. А когда запускаем там логистический комплекс, растут и экономические показатели: валовой региональный продукт стабильно увеличивается на 1–2% в год, рост в торговле – практически на 3%, а число экономически активного населения – на 2%. Расширяется налоговая база, город получает доход.
Платформа – как крупный бизнес, мы понимаем и свою социальную ответственность. Мы работаем не только над улучшением условий занятости, но и над тем, чтобы повышать культурный уровень. Развиваем спорт, в том числе корпоративный, развиваем корпоративную культуру, создаем атмосферу, где людям хочется работать.
Например, недавно запустились в Волгограде – 70% занятых там сейчас студенты. Им удобно: можно совмещать с учебой в свободное время.
Конечно, есть побочные эффекты. Бывали случаи, когда, выходя в регион, мы обнаруживали, что доход у наших сотрудников выше средней зарплаты в регионе. Так было не везде, но иногда бывало.
– Лучше не буду, чтобы не создавать неловкую ситуацию для региона. Отмечу только, что мы научились с этим работать. Мы предлагаем гибкие возможности для сотрудничества и дополнительный доход. Так что люди не уходят с основных мест работы на предприятиях региона и спокойно совмещают с сотрудничеством с нами.
– Да, конечно. Мы открываемся в том числе и в моногородах – это такие города, которым официально присваивается особый статус. Там, где мы строим логистический комплекс, ситуация значительно меняется.
У нас есть специальный проект поддержки перспективных региональных брендов – «Платформа роста». Когда мы составляли список регионов, куда пойдем в первую очередь в этом году, включили туда в том числе и отдаленные, малоактивные территории страны. Мы обсуждали это с Максимом Станиславовичем (Орешкиным, заместителем главы администрации президента России. – «Ведомости»), и он попросил обратить внимание именно на регионы с низкой экономической активностью. Платформа запустилась уже в нескольких регионах, например в Новгородской области, где рост оборота у местных брендов составил 55%. В регионах с высокой безработицей, например в Северной Осетии, рост составил 73%.
Несколько лет назад мы проводили совместное исследование с МГУ, которое показало, как влияют на экономику региона каждые 100 000 кв. м, введенные в эксплуатацию. Согласно исследованию, социально-экономический эффект от деятельности Wildberries в регионах России оценивается в +2,06% к ВРП (валовой региональный продукт. – «Ведомости») и +2,93% к ВРП по торговле (объем экономической деятельности региона в области торговли. – «Ведомости»). Уровень инвестиционной активности и развития бизнеса при этом вырастает на 1,99%, число экономически активного населения – на 2,29%, а объем налоговых поступлений в региональные бюджеты – на 1 млрд руб. Плюс мы участвуем в жизни регионов: поддерживаем школы, спортивные команды, запускаем соцпроекты. Это все тоже сказывается на экономике и на качестве жизни.
Так что да, я считаю, это как раз одно из наших положительных влияний – мы приносим реальную пользу экономике.
– Конечно. У нас есть метрики, мы все отслеживаем. Мы видим, как растут продажи из конкретного региона, сколько предпринимателей работает на платформе. Плюс, если мы открываем склад в регионе, растет число предпринимателей, а значит, и налоговых отчислений в бюджет.
У нас есть примеры, когда мы выходим в регион с каким-то проектом – логистическим комплексом, «Платформой роста», партнерствами с университетами, – и сразу становится заметно: растет предпринимательская активность, увеличиваются налоговые отчисления, повышается покупательная способность населения.
Мы работаем по всей стране. Допустим, едем в Калининград или во Владимир и в каждом случае оцениваем, как на месте развивается экосистема вокруг наших проектов. И каждый раз, когда у нас запланирована встреча с предпринимателями в регионе, мы готовим аналитику: смотрим, как меняется динамика – сколько стало продавцов, сколько товаров производится в этом регионе, как растет оборот.
В этом году, например, мы планируем ввести в эксплуатацию 18 логистических объектов общей площадью около 2,5 млн кв. м. Это тоже влияет: где появляются новые объекты, вокруг начинает активно развиваться бизнес.
Ну и главное – у нас есть доступ к цифрам на платформе. Если мы говорим, что оборот вырос на 60%, это не абстрактное число. Мы точно знаем, в каких регионах, по каким категориям, по каким товарам, кто их произвел и где.
– Мы глубоко вовлечены в постоянный диалог – с министерствами, регуляторами, ассоциациями, с деловыми объединениями. Где-то нужно наше мнение, экспертиза, а где-то мы выходим с инициативами, в том числе нужными всей отрасли или нашим продавцам.
Сейчас, например, идет обсуждение закона о платформенной экономике. Это уже третий год дискуссий, и, как мне кажется, государство действительно прислушивается к бизнесу, корректирует подходы. Важно не навредить. И если мы видим, что какой-то механизм работает несправедливо – мы об этом открыто говорим, обсуждаем и предлагаем поправки.
Вот сейчас мы, например, начинаем работать со странами за пределами ЕАЭС и поднимаем вопросы, которые мешают бизнесу эффективно развиваться. Обращаемся к нашим коллегам в министерствах: «Давайте обсудим, почему в такой-то стране есть барьеры, как их можно снять?» Потому что и страна заинтересована в сотрудничестве с российскими потребителями, и мы – в расширении рынков. Это взаимный интерес.
Так что пока нам важнее не «одно волшебное изменение», а постоянный диалог – он у нас есть, и это работает.
– Я уверена, что в будущем найдется место и для тех, и для других – и это не просто красивая фраза. У больших платформ есть своя логика развития: это экосистемы, которые выполняют не только бизнес-функцию, но и социальную. Но при этом абсолютно точно есть пространство и для нишевых, специализированных продуктов. Они могут быть узкими, но при этом вовсе не маленькими.
А по поводу того, что мы запускаем «непрофильные» проекты, я с этим не согласна. Мы не считаем себя чисто маркетплейсом или рекламной торговой площадкой. Мы цифровая, платформенная компания. Все проекты, которые мы запускаем, логически вытекают из того, что у нас уже есть. Это не «взяли от балды и пошли заниматься чем-то». Это продолжение или дополнение текущих направлений.
Многие инициативы связаны с ESG-повесткой (environmental, social, governance. – «Ведомости») или КСО (корпоративная социальная ответственность. – «Ведомости»). Например, проекты по поддержке женского предпринимательства – это частично и моя личная история, мой фокус. Все, чем мы занимаемся, продуманно, обсуждено, взвешенно и имеет смысл в контексте развития нашей платформы.
– Сложный вопрос – и, наверное, больше к экономистам. Но если говорить по-простому: монополия – это когда ты становишься узким горлышком, мешаешь развитию отрасли, подавляешь других игроков.
А платформа – это, наоборот, стимул к развитию. Мы видим, сколько предпринимателей начали бизнес благодаря нам, как меняется жизнь людей, появляются новые отрасли.
Если говорим, например, про платформенные компании, то, допустим, есть компания, не в нашей стране, которая, пользуясь своими данными, замещает своих партнеров-продавцов. Это неправильно. Мы никогда этим не занимались и заниматься не будем. Наоборот – создаем возможности, чтобы другие могли развиваться рядом с нами.
Для меня разница как раз в этом. Если компания использует свои знания и вес, чтобы, например, собрать данные и самой же по этим данным шить футболки где-то в другой стране и продавать, – это не про нас. Мы строим IT-инфраструктуру и экосистему, а не занимаемся прямой конкуренцией с партнерами.
– С дружественными странами торговля будет развиваться так же, как и раньше, – будут находиться новые точки соприкосновения, будут заключаться договоренности, запускаться совместные проекты. С недружественными... как говорил Владимир Владимирович, мы никому дверь не закрывали.
Если говорить о возвращении западных компаний, то мы привыкли работать на высококонкурентном рынке.
Вот если смотреть на текущую ситуацию, многие категории товаров уже успешно замещены. На наших глазах в России уже сформировался рынок собственных брендов – одежды, косметики, текстиля. И я уверена, что потребитель сам сделает выбор – покупать прежние западные марки или оставаться с российскими.
Мы точно продолжим развивать российские бренды и бренды стран, где мы присутствуем. Это про культурный код, про поддержку локальных производств. И это не зависит от санкций – это стратегическое решение. Резких изменений я не ожидаю.
– Если говорить про ключевой драйвер, это логистика и роботизация. Мы уже активно вкладываемся в автоматизацию: на складах работают роботы-сортировщики, конвейеры, подъемники и т. д. Это позволяет сократить время обработки заказов и ускорить доставку до клиента.
Но технологии не самоцель. Мы используем их, чтобы ответить на запросы пользователей. Например, нейросети анализируют отзывы, чтобы сэкономить покупателю время и дать максимально точную информацию о товаре.
При этом мы не просто заменяем людей машинами – мы перераспределяем задачи. Сотрудники все больше фокусируются на контроле качества, обучении, креативных решениях. Думаю, в ближайшие годы именно сочетание человеческого и искусственного интеллекта станет основой конкурентного преимущества.
– Риски всегда есть. Главное – уметь их просчитывать, слушать интуицию и внимательно относиться к обратной связи от клиентов, команды, партнеров.
Но технологии развиваются стремительно. Все движется в сторону гиперперсонализации, и, наверное, главный риск – отстать. Например, если начнется массовый переход на квантовые вычисления, это потребует огромных ресурсов – и не все смогут быстро адаптироваться.
Управление рисками у нас – это не разовая история, а системная работа. Мы ежедневно анализируем большие массивы данных. Для нас важно не потерять «человеческое лицо», выполнять обязательства перед клиентами и партнерами – это наш приоритет и ориентир.
Но технологии – это только часть. Важно, чтобы в команде были профессионалы и просто порядочные люди. Потому что, если внутри проблемы, рано или поздно это скажется на всем бизнесе.
Отдельное внимание – защите данных пользователей. Мошеннические схемы появляются постоянно – и со стороны покупателей, и со стороны продавцов. Задача платформы – быть на шаг впереди и вовремя реагировать.
– Онлайн продолжит расти, но не за счет офлайна, а вместе с ним. Сейчас заказ можно забрать не только в пункте выдачи Wildberries, но и в магазинах наших партнеров. Офлайн, в свою очередь, может зарабатывать больше, размещая свои товары у нас на платформе.
Рынок меняется – нужно быть гибкими. Те, кто услышит этот сигнал и адаптируется, только выиграют. Это не должно быть противостоянием, это должна быть синергия. Онлайн отлично усиливает офлайн, и наоборот. Главное – видеть в новых возможностях рост, а не угрозу.