Утилизация автомобильного старья оказалась выгодной для бюджета
Бюджет заработает на утилизации автомобильного старья: доходы бюджета от программы минимум в полтора раза превысят расходы, уверяет Минпромторг. Поддержка потребителя – наиболее эффективная из антикризисных мер, объясняют экономисты
Счет Комарова
По программе утилизации в бюджет только от автозавода возвращается около 30 000 руб. налогов с каждой проданной Lada, на покупку которой государство выделяет 50 000 руб. в обмен на сданный в утиль автохлам, объяснил Reuters президент «АвтоВАЗа» Игорь Комаров, а если считать с поставщиками и дилерами, то эта сумма составит более 80 000 руб.
Ведомостям» удалось ознакомиться с методикой расчетов бюджетной эффективности программы утилизации. Автопроизводитель платил в бюджет и внебюджетные фонды с каждой проданной в мае по программе утилизации машины 27 195 руб.: НДС – 8892 руб., налог с заработной платы (НДФЛ) плюс платежи в Пенсионный фонд, Фонд социального страхования и Фонд обязательного медицинского страхования – 11 839 руб.; в мае «АвтоВАЗ» начал генерировать прибыль, чего не было бы без программы утилизации, налог на нее дал еще 2330 руб. плюс акциз на проданные автомобили, транспортный и прочие налоги, в том числе и на имущество, землю и получаемые компанией дивиденды.
В мае для выполнения программы утилизации производство автомобилей выросло до докризисного уровня, пришлось снова нанимать рабочих, выросли отчисления фонда оплаты труда, говорит человек, готовивший эти расчеты для Минпромторга, да еще зарплата рабочих зависит от выработки – это дополнительно увеличило отчисления.
Согласно расчетам платежи поставщиков составили 53 057 руб. с одного автомобиля. Методика подсчета была такой же, как и для самого автопроизводителя, говорит собеседник «Ведомостей». Отчисления дилеров, по оценке компании, составили 4305 руб. с машины также за счет НДС (2442 руб.), социальных платежей (1282 руб.) и налога на прибыль (581 руб.).
Всего, выходит, компания вместе с поставщиками и дилерами платила в бюджет и внебюджетные фонды 84 558 руб. с каждой проданной по программе утилизации машины.
Мы считаем эти расчеты достаточно реальными, говорит директор по внешним связям «АвтоВАЗа» Игорь Буренков.
«Соллерс» проводил схожие расчеты, но использовал более простую методику, рассказывает его представитель. Средняя стоимость автомобилей «Соллерса» в программе утилизации – около 600 000 руб., налоговая нагрузка на автозавод – около 8% выручки. Так что «Соллерс» без учета платежей поставщиков и дилеров с каждой проданной по программе утилизации машины платил государству в среднем 48 000 руб.
Минпромторг знаком с выкладками и считает их корректными: только НДС, выплачиваемый по цепочке поставщиков, с одной машины составит 63 000 руб., а ведь есть и другие виды налогов, объясняет чиновник, по самым консервативным предположениям, с каждого рубля, потраченного на программу, в бюджет возвращается минимум 1,5 руб. – программа утилизации оказалась одной из самых эффективных антикризисных мер.
Большинство стран выбрали стимулирование потребительского спроса в качестве основной меры борьбы с кризисом, российское правительство, напротив, делало упор на поддержку конкретных предприятий, отмечает начальник аналитического отдела BNP Paribas Юлия Цепляева: один «АвтоВАЗ» получил напрямую из бюджета 25 млрд руб., какой эффект дали эти деньги, непонятно до сих пор. В конце 2009 г. Счетная палата выяснила, что несколько месяцев после начала кризиса менеджмент «АвтоВАЗа» выпрашивал у правительства бюджетные деньги, а не сокращал издержки, 360 млрд руб. бюджетных вливаний в уставные капиталы Внешэкономбанка, ВТБ, Россельхозбанка, «Росагролизинга» и проч. так и не помогли запустить кредит, указывает в анализе антикризисных мер Центр развития Высшей школы экономики: кредиты населению упали на 11%, компаниям – стагнировали при росте просрочки.
Стимулирование конечного спроса и адресная поддержка предприятий – меры разного назначения, оправдывает госполитику чиновник Минпромторга, и, выделяя деньги на спасение оборонно-промышленного комплекса, чиновники понимали, что максимальная задача – просто не допустить их банкротства, масштабного экономического эффекта от этих мероприятий никто и не ждал.
Программ стимулирования спроса было действительно мало, признает чиновник аппарата правительства, но в начале прошлого года, когда разрабатывался антикризисный пакет, не было ощущения, что потребительский спрос так просядет. «Немного просчитались», – заключает он.