«Газпром» потребовал от поляков поделить $430 млн

«Газпром» подал иск против польской государственной нефтегазовой компании Польши PGNiG. Об этом 2 февраля сообщила польская компания, информацию подтвердили «Ведомостям» в «Газпроме».

Иск подан в соответствии с регламентом ЮНСИТРАЛ, Комиссии ООН по праву международной торговли. Он действует с 1976 г. и является популярным инструментом  разрешения споров в арбитраже ad hoc (создается сторонами для рассмотрения конкретного спора).

Иск «Газпрома» касается управления СП Europol Gaz S.A, которое является оператором польского участка газопровода Ямал – Европа (мощность около 33 млрд куб. м в год). В Europol Gaz по 48% принадлежат «Газпрому» и PGNiG. Еще около 4% PGNiG контролирует через фирму Gas-Trading S.A.

Иск касается соблюдения права на получение дивидендов из прибыли Europol Gaz, а также участия представителей «Газпрома» в управлении компанией (что именно требует «Газпром», стороны не раскрывают). Накопленная за предыдущие годы прибыль СП, которая может быть направлена на выплату дивидендов, по данным «Интерфакса», составляет 1,74 млрд злотых ($430 млн). По закону польская компания должна дать ответ на уведомление об арбитражном деле в течение 30 дней. 

Представитель «Газпрома» сказал «Ведомостям», что подтверждает подачу просьбы о проведении арбитражного разбирательства в отношении PGNiG S.A. и EuRoPol GAZ S.A. И добавил, что российская компания «сохраняет за собой все права по защите своих интересов».

Это не первое разбирательство «Газпрома» и польской PGNiG. 2 февраля Европейский суд общей юрисдикции отклонил жалобы PGNiG на решения Европейской комиссии (ЕК)  по итогам антимонопольных дел в отношении «Газпрома», сообщал Bloomberg. Агентство уточнило, что речь идет о жалобах польской компании, поданных в октябре 2018 г. и в июне 2019 г. 

ЕК инициировала антимонопольное расследование в отношении российской компании еще в 2012 г. Поводом для него стали жалобы со стороны ряда членов ЕС, в том числе Польши, Болгарии, Венгрии, Латвии и Литвы, на злоупотребление «Газпромом» монопольным положением и завышение цен на газ. Официальные обвинения со стороны ЕК в адрес «Газпрома» были выдвинуты в 2015 г. ЕК предполагала, что российская компания препятствует диверсификации поставок газа, его свободному перетоку через территории стран ЕС, а также завышает цены.

«Газпром» виновным себя не признал, но согласился пересмотреть в долгосрочных контрактах положения, вызвавшие недовольство Еврокомиссии. В итоге ЕК удовлетворилась этим и закрыла дело, не назначив «Газпрому» никаких штрафов. Это решение не понравилось PGNiG, которая и подала на него жалобу в октябре 2018 г., но она была отклонена. В июне 2019 г. PGNiG попыталась аннулировать это решение ЕК через суд, но также безуспешно. А в 2020 г. «Газпром» был вынужден выплатить PGNiG $1,5 млрд переплаты за поставленный по Ямал - Европе газ по решению Стокгольмского арбитража (цена поставок была пересчитана ретроактивно с 2014 г.).

«Так как Europol Gaz представляет собой СП, то и управление в нем осуществляется совместно. Есть представители как российской, так и польской стороны в наблюдательном совете, который возглавляет [гендиректор “Газпром экспорта”] Елена Бурмистрова, и в правлении – его председатель Петр Тутак», – сказал «Ведомостям» адвокат практики международного экономического комплаенса Art de lex Марат Самарский. 

Юрист считает, что «Газпром» может потребовать включить представителей «Газпрома» также и в правление Europol Gaz. «СП было организовано в рамках межправительственного соглашения от 25 августа 1993 г., впоследствии расширенного дополнительными протоколами», – напоминает он. По его мнению, иск может быть спровоцирован действиями польской стороны: например, попытками блокировать решения, требующие квалифицированного большинства голосов.

Если у «Газпрома» и PGNiG равное количество голосующих акций в СП, то и права одинаковые, добавляет управляющий партнер экспертной группы Veta Илья Жарский. Он добавил, что польская сторона может ограничивать право на получение дивидендов «в связи с каким-либо прямым нарушением корпоративных обязательств» со стороны российской компании, о которых публично не сообщается. «В этом случае исход спора может быть и не в пользу «Газпрома»», – добавил он.