Самый радикальный в мире эксперимент с денежной политикой провалился

США по-видимому раньше других стран откажутся от политики ультранизких процентных ставок, которую центробанки использовали для стимулирования экономического роста и борьбы с дефляцией. Федеральная резервная система США уже начала повышать ставки, а Европейский центральный банк думает над сокращением своей программы стимулирования. Но это не касается Японии, проводящей самый длительный и радикальный эксперимент со ставками. Прошло уже четверть века с тех пор, как лопнул пузырь на местном рынке недвижимости, и за это время в стране выросло целое поколение бережливых людей, не видевших ничего, кроме экономических проблем, стагнации зарплат и дефляции.

Уверенность в том, что дефляция продолжится, настолько укоренилась, что проблемы в денежной политике представляются уже непреодолимыми. Это должно послужить уроком для других стран. «Даже с помощью радикальной политики сложно изменить дефляционный тип мышления, - говорит Фредерик Нойманн из HSBC. - Готов поспорить, что Япония будет оставаться в этом состоянии еще много лет».

Первопроходец

Центробанк Японии уже почти четыре года пытается стимулировать экономику, печатая триллионы иен и опустив ставки до отрицательных значений. Эта программа, начатая в апреле 2013 г. председателем ЦБ Харухико Куродой, сначала привела к краткосрочному ускорению экономики и росту цен, но затем потеряла эффективность. В 2016 г. в Японии снова зафиксирована дефляция. В ноябре Курода отложил цель достичь значения инфляции на уровне 2%, фактически признавшись в отсутствии идей. В последние месяцы инфляция снова стала положительной, но экономисты связывают это с победой Дональда Трампа на выборах в США, укреплением доллара и ростом цен на нефть, а не с экономической ситуацией в Японии. Немногие прогнозируют уверенный рост ВВП и цен в стране.

Представитель Куроды отказался предоставить комментарии.

Дефляция подрывает экономический рост, поскольку компании меньше зарабатывают и, следовательно, меньше инвестируют, снижают зарплаты и прекращают нанимать сотрудников. В свою очередь, потребители на фоне экономической неопределенности прекращают тратить деньги или откладывают покупки на потом, усугубляя ситуацию.

Предполагалось, что низкие процентные ставки поспособствуют ускорению инфляции, заставляя компании и потребителей увеличить затраты. Но они этого не делают, так как привыкли к дефляции и ждут продолжения снижения цен. Более того, есть доказательства, что околонулевые процентные ставки на самом деле пугают людей, заставляя экономить деньги на черный день, а не тратить их.

Импровизацией занимались и другие центробанки, но они не заходили так далеко. Банк Японии первым опустил ключевую процентную ставку почти до нуля в 1999 г. - задолго до того, как это сделали ЕЦБ, ФРС и Банк Англии в ответ на финансовый кризис 2008 г. Также японский центробанк в 2001 г. стал наводнять финансовую систему страны деньгами в попытке стимулировать рост ВВП и инфляцию. Эту практику, получившую название «денежное стимулирование» (или количественное смягчение), позже стал применять Запад. В 2013 г. Курода начал вливать столько денег в финансовую систему (в итоге около $700 млрд в год), что некоторые инвесторы начали опасаться возникновения пузырей и гиперинфляции. Но этого не произошло. В 2016 г. Банк Японии вслед за ЕЦБ опустил процентные ставки ниже нуля, чтобы все-таки заставить банки увеличить кредитование.

Нынешние проблемы Японии было почти невозможно себе представить во время бума в 1980-е гг. Тогда японские магнаты покупали такие известные здания, как Rockefeller Center в Нью-Йорке, а цены на недвижимость в Токио были самыми высокими в мире. Но в 1989 г. Банк Японии повысил процентные ставки, и пузыри на рынках акций и недвижимости лопнули. С тех пор среднегодовой рост ВВП не превышает 1% и периодически случаются рецессии. В конце 1990-х гг. начали падать цены. В результате Японию обогнал Китай, и она стала третьей по величине экономикой мира. Фондовый индекс Nikkei сейчас примерно вдвое ниже пикового значения в 1989 г., а недвижимость подешевела за последние четверть века.

Производитель замороженных десертов Akagi Nyugyo в прошлом году даже извинился в рекламе после того, как впервые за 25 лет повысил цены (на 9%). Денежные запасы японских компаний – почти $2 трлн, и чиновники негодуют, что эти средства не инвестируются в экономику.

Смена поведенческих норм

Также дефляция во многом определяет поведение 20 млн японцев в возрасте от 20 до 34 лет. Повышение зарплат, рост фондового рынка или высокие ставки по депозитам – для них это что-то из области фантастики. Они привыкли к тому, что завтра цены будут ниже, чем сегодня. Поэтому они инстинктивно предпочитают не рисковать и экономить. В отличие от поколения своих родителей, они не имеют склонности к потреблению, считая это излишком. Из-за этого в Японии появился новый феномен: некоторые молодые люди живут с соседями по комнате в общежитиях и питаются в ресторанах быстрого питания. Если японцы и готовы на что-то тратить деньги, так это на путешествия, поскольку в отличие от материальных вещей впечатления не теряют ценность в условиях дефляции.

Некоторые пожилые японцы, помнящие о лишениях послевоенных лет, обеспокоены отсутствием амбиций у молодежи. В стране даже появился термин «НУНРы» для молодых людей, которые «Не Учатся и Не Работают»; «фритеры» – для имеющих нестабильную или временную работу; «одиночки-паразиты» – для живущих с родителями. Также японки жалуются на «травоядных мужчин», не проявляющих интереса к противоположному полу. «Их проблема в том, что они слишком комфортно устроились, – говорит бывший министр экономики Хейзо Такенака. – У них низкие ожидания. Мы хотели иметь роскошные автомобили, а они, по-видимому, нет».

Многие экономисты верили, что предпринятого в 2013 г. Банком Японии стимулирования будет достаточно, чтобы вывести страну из нисходящей спирали слабого роста экономики и снижения цен. Курода и члены правительства премьер-министра Синдзо Абэ указывали на первоначальный скачок инфляции и роста как на признаки эффективности стимулирования. Другие специалисты считают, что денежная политика работала, пока в 2014 г. не был повышен налог с продаж.

Согласно октябрьскому опросу Банка Японии, только 5% респондентов планируют увеличить затраты в 2017 г., а 48% – снизить.

Не тратить, а копить

Например, 30-летний госслужащий Кеита Камеяма из сельской провинции Кагава откладывает около 25% зарплаты, равной $40 000 в год, на свадьбу с девушкой, с которой уже давно встречается. Он живет с матерью, ездит на старом автомобиле Honda и редко покупает новые вещи. Денежная политика центробанка почти не повлияла на расходы Камеямы. Он по-прежнему кладет деньги на обыкновенный банковский счет, хотя ставки по депозитам в его банке не превышали 1% с 1995 г., а сейчас равны 0,05%. Камеяма боится, что из-за стагнации у него будет маленькая пенсия и недостаточно денег для ухода за матерью. Последнее очень актуально в стране, гле людей старше 60 лет сейчас вдвое больше, чем в возрасте 20-34 лет. «Я слышал об усердных попытках [центробанка] заставить людей тратить свои деньги, но не думаю, что полезу в свой кошелек», - отмечает Камеяма.

Многие молодые японцы экономят просто потому, что не имеют достаточно денег. Все больше людей работают на низкооплачиваемой или временной работе. «Компании не растут и не могут уволить своих стареющих сотрудников. Поэтому у них нет возможности нанимать молодежь», – утверждает основатель Japan Macro Advisors Такудзи Окубо.

Компании, продающие автомобили, пиво и косметику, больше не рекламируют свою продукцию молодым людям, вместо этого сосредоточившись на пенсионерах, отмечает Йохеи Харада из рекламного агентства Hakuhodo. «Дети и родители поменялись ролями. Люди более старшего поколения по-прежнему ведут себя как дети и хотят покупать модные автомобили, в то время как их дети обеспокоены их тратами», - говорит он.

Такаси Саито, 33-летний неженатый предприниматель, жил в коммунальной квартире в Токио, когда два года назад решил начать свое дело. Он основал интернет-компанию, позволяющую женщинам брать одежду напрокат, чтобы не покупать ее. Платя $45 в месяц, они могут брать одновременно три вещи и вернуть их, когда пожелают. Саито думал, что ему будет легко получить кредит благодаря низким процентным ставкам, которые должны были заставить банки активнее кредитовать малый бизнес. Но он ошибся. Саито с большим трудом получил от Japan Finance Corp. менее $50 000, хотя просил $200 000. Год спустя его бизнес вырос, и Саито попросил еще денег, но получил отказ. В результате ему пришлось использовать собственные сбережения, брать в долг у семьи и надеяться на венчурных инвесторов.

В Japan Finance Corp. отказались предоставить комментарии.

По словам аналитиков, японские банки стали вести себя консервативнее, особенно с не имеющими залога стартапами, поскольку из-за низких процентных ставок уменьшилась их прибыль.

Без надежды на прибавку

Некоторые экономисты советуют правительству увеличить фискальное стимулирование и еще сильнее смягчить денежную политику. Но другие предупреждают, что из-за стимулирования долг Японии и так уже вырос до 230% ВВП, поэтому это может обернуться крахом экономики.

Японский модный бренд Uniqlo стал популярным в эпоху дефляции, предлагая бережливым японцам недорогую повседневную одежду. Но спрос упал, когда Uniqlo повысила цены в 2015 г., поэтому компании пришлось снова их снизить. Основатель Uniqlo Тадаси Янаи считает, что это отрицательные процентные ставки и денежное стимулирование центробанка пугают потребителей: «Это вызывает беспокойство о будущем. [Банк Японии] должен отказаться от отрицательных процентных ставок, ведь это идиотизм».

По мнению экономиста JPMorgan Chase Масааки Канно, дефляционный образ мышления укоренился, потому что он рациональный. Зарплаты не менялись уже 25 лет, поэтому молодежь не уверена, что в будущем будет получать больше.

Если в 1980-х гг. Хироми Сибата могла потратить месячный заработок на одежду, которую надевала лишь несколько раз, то теперь ее 26-летняя дочь Нанако Сибата признается, что треть ее гардероба составляют вещи, доставшиеся от матери. Более того, Сибата недавно стала снимать гораздо более дешевую квартиру и вообще перестала покупать новые вещи, чтобы работать лишь три дня в неделю. Вместо карьеры она посвящает время современным танцам. «По-моему, нечестно, если я буду полностью посвящать себя компании, ведь в наши дни вряд ли стоит ждать прибавки к зарплате», – говорит она.

Перевел Алексей Невельский