Настало ли время спасать рубль

Рубль по итогам торгов на Мосбирже, хотя и снизился к доллару на 50 коп., закрепился на уровне 95 руб./$. Пока аналитики не видят предпосылок для начала отката российской валюты и полагают, что она продолжит движение в сторону психологически важных 100 руб./$. Часть экспертов считают, что настало время спасать рубль, другие – что вмешательство регуляторов может лишь усилить панику на рынке

Курс рубля к доллару закрепился на уровне 95 руб./$ в понедельник, 7 августа. Летом российской валюте не помог даже июльский налоговый период, когда экспортеры должны были продать, по оценкам экспертов, выручку на сумму примерно 1 трлн в рублевом эквиваленте. При этом нефтяные цены устойчиво растут, дисконт российской Urals к Brent сокращается, а в геополитике сравнительное затишье. Рубль постепенно приближается к психологически важной отметке 100 руб./$, при этом пока финансовые власти публично не проявляют беспокойства. Минфин на прошлой неделе объявил о планах начать закупать юани на сверхдоходы от продажи нефти и газа, что окажет дополнительное давление на курс. «Ведомости» разбирались, надо ли спасать рубль и как это можно сделать.

Поводы для драмы

То, что происходит с рублем, однозначно классифицируется как коллапс, считает экономист, автор Telegram-канала Spydell_finance Павел Рябов. Во-первых, это худшая за 2023 г. динамика по сравнению с валютами стран первого и второго эшелонов, не считая турецкой лиры, отметил он. Хуже бывало в Венесуэле, Сирии, Аргентине, Нигерии и Анголе, но это совсем экзотика, добавил Рябов.

Во-вторых, стремительный девальвационный импульс происходит в условиях восстановления цен на сырьевые товары и в условиях наиболее сильного взлета нефтяных котировок за последние 1,5 года. Внешняя конъюнктура пока не располагает к подобному драматизму, даже учитывая более возросшие лаги в расчетах за экспортные поставки. Курс рубля имеет значение, поскольку практически вся девальвация рано или поздно будет преобразована во внутренние цены, а с учетом экстремальной зависимости от импорта по наукоемкой продукции инвестиционного значения, а также в сфере непродовольственных потребительских товаров произойдет это довольно быстро, полагает он.

7 августа Brent подешевела на фоне фиксации прибыли участниками торгов после подъема до максимумов с апреля по итогам предыдущей сессии в пятницу, 4 августа, сообщило Trading Economics. Октябрьские фьючерсы на сорт Brent на лондонской бирже ICE Futures снизились в цене более чем на 1% до $85/барр.

Июльский налоговый период завершился, основные продавцы валюты ушли и рубль снова начал улетать, причем на относительно ровных объемах – это напрямую говорит о низкой ликвидности валютного рынка и достаточно сильных оттоках валюты в начале месяца, полагает автор Telegram-канала TruEcon Егор Сусин. В августе традиционно слабый торговый баланс, но сейчас в этом месяце наблюдается рост цен на нефть даже в контексте физического сокращения экспорта. Это не позволяет говорить о том, что падение рубля – это проблемы в торговом балансе. Проблемы курса в оттоке капитала, т. е. в том, что существенная часть положительного сальдо внешней торговли формируется не в валюте, и в низкой ликвидности – как банковской, так и рыночной. «И еще какое-то время такое болото продолжится, потом опять наступит налоговый период. По-хорошему, текущая динамика курса – это уже повод для тактического вмешательства со стороны регуляторов, так как это создает риски, причем, похоже, не только инфляционные. Но у нас свободно летающий плавающий курс», – иронизирует экономист.

Счет текущих операций России в июне 2023 г. ушел в минус на $1,4 млрд, следует из оценки ключевых агрегатов платежного баланса ЦБ. Показатель оказался в отрицательной зоне впервые с августа 2020 г. – тогда дефицит счета текущих операций был также $1,4 млрд. Динамика курса рубля главным образом определяется сальдо внешней торговли, говорила глава ЦБ Эльвира Набиуллина. «Сейчас, если мы посмотрим на динамику курса, она тоже во многом объясняется внешней торговлей. Если, например, сравнить положительный текущий счет в I квартале этого года [$30,2 млрд], то по сравнению с пиком прошлого года он упал в 5 раз», – отмечала она.

Не так важно, какой номинальный курс у рубля, – важно, в результате какой экономической политики он формируется, отметил автор Telegram-канала ProfitGate Алексей Кречетов. Важно, чтобы нацвалюта была стабильной, для того чтобы формировать соответствующие ожидания у экономических агентов внутри системы, добавил он. Курс сейчас решает проблему нарастания импорта – это всегда можно сделать либо с помощью девальвации (что является самым простым способом), либо с помощью жесткой фискальной политики. «Экономический блок идет легким путем, и никто не хочет брать на себя ответственность – ЦБ и правительство перекладывают ее друг на друга», – считает Кречетов.

Валютный курс действительно ослаб почти так же сильно, как и в девальвационную волну в 2014 г., отметил главный макроэкономист УК «Ингосстрах-инвестиции» Антон Прокудин. Многое будет зависеть от того, как экономика воспримет это – как острую или хроническую девальвацию, считает он. В первом случае инфляционный всплеск случится быстрее и окажется сильнее, чем при хроническом течении. Сейчас курс пытается догнать равновесие, продолжил эксперт. Статистика II квартала показала, что сальдо счета текущих операций сжалось почти до нуля, поэтому курс должен быстро слабеть, обгоняя нарастающий импорт, чтобы ситуация пришла в равновесие.

Надо ли спасать рубль

Спасти рубль в краткосрочной перспективе можно двумя основными способами: ввести валютный контроль различного уровня (список инструментов и направлений достаточно широк) или резко повысить ставку ценой экономического роста, полагает Рябов. Но с учетом ставок в конкурирующих валютных зонах на фоне общемирового тренда ужесточения монетарной политики, исторического спреда рублевой ставки к внешним рынкам и политических рисков текущий уровень ключевой должен быть 13–15%, чтобы повысить конкурентность российской валютной зоны, оценил он. Однако это будет означать ликвидацию зеленых ростков в российской экономике, учитывая полную зависимость от рублевого фондирования в условиях санкций и отсечения международного финансирования.

Впрочем, есть еще один путь – добиться обеднения экономических агентов, когда внутренних ресурсов будет недостаточно для спроса на валюту, добавил Рябов. Когда курс будет таким, что валютные доходы и сбережения в России окажутся настолько ничтожными, что не позволят сформировать спрос на импорт, вывод капитала потеряет экономическую целесообразность, поскольку нечего будет выводить, говорит экономист. Рыночные механизмы всегда стремятся к равновесию и устранению дисбалансов в среднесрочной перспективе. Каким бы ни был отток капитала по финансовому счету платежного баланса, каким бы плохим ни был экспорт, равновесие в любом случае будет найдено, но вопрос – при каком курсе, резюмировал экономист.

Определенное вмешательство государства, конечно, должно быть, считает директор Центра региональной политики РАНХиГС Владимир Климанов. Это не будет означать, что ЦБ регулирует курс – в данном случае связь обратная: Банк России вынужден принимать решения из-за динамики нацвалюты. При этом должны быть как бюджетные – консолидация расходов, – так и монетарные инструменты (нормирование валютных обязательств банков, изменение ключевой ставки).

Рынок за последние девять лет убедительно показал, что может справляться с такими качелями, считает эксперт по фондовому рынку «БКС мир инвестиций» Валерий Емельянов. Фиксация курса или «помощь» со стороны ЦБ, скорее всего, ничего, кроме лишней паники, не вызовет, полагает он. «Конечно, хотелось бы, чтобы рубль не мотало так сильно от года к году, но это вопросы не к ЦБ, а к устройству российской экономики», – отметил эксперт.

Рубль не стоит спасать, тем более что текущий уровень можно рассматривать как относительно крепкий, а вовсе не слабый, добавил Прокудин. Вмешиваться в валютные торги можно только с интервенциями. Но по 70 руб. стоило покупать валюту, а не продавать ее. А время для продажи пока не близко, резюмировал он.

С одной стороны, курс рубля является плавающим и отражает текущую ситуацию на рынке, отметил главный аналитик Совкомбанка Михаил Васильев. Плавающий курс позволяет экономике подстроиться под изменяющиеся внешние и внутренние условия.

С другой стороны, быстрое ослабление рубля повышает девальвационные и инфляционные ожидания, что создает риски для финансовой стабильности, продолжил эксперт. Поэтому власти могут задействовать разные инструменты для стабилизации курса рубля.

В случае быстрого движения доллара к отметке 100 и выше возможны усиление словесных интервенций в защиту рубля, продажи юаней из резервов, возвращение обязательной продажи валютной выручки экспортеров, усиление ограничений на отток капитала и, в крайнем случае, внеочередное повышение ключевой ставки на несколько процентных пунктов, резюмировал Васильев.