"Тщетная предосторожность" показала печальные перспективы Большого

О том, что обновленная «Тщетная предосторожность» от первого до последнего pas исполняется не профессиональными артистами, а потенциальными, в афише ничего не сказано. Она числится премьерой Большого театра – ему принадлежит идея постановки, музыкальное и художественное обеспечение спектакля (в оркестровой яме – театральный оркестр, на сцене – декорации, выполненные в театральных мастерских), несколько месяцев спустя он же рекрутирует и лучших исполнителей в свою труппу. Легитимности придает и знаковое для Большого имя Григоровича.

И зрителю, случайно забредшему в зал, спектакль наверняка доставит радость. «Тщетная предосторожность», самый старый из сохранившихся до наших дней балетов, вообще жизнеспособен не из-за музыки (характерно, что в разных версиях использованы партитуры разных композиторов, данная – жившего в XIX в. немца Гертеля) или хореографии (ее считали своим долгом усовершенствовать практически все постановщики). Среди бесконечных балетных любовных страстей «Тщетная предосторожность» в полном одиночестве брызжет сочным юмором: богатая мамаша пытается спасти красотку дочь от воздыханий бедняка и выдать ее за богатого местного дурачка, но сама же портит собственные великолепные планы.

Однако сложно представить нечто более несовместимое, чем Юрий Григорович («Спартак», «Легенда о любви», «Иван Грозный») и комические ситуации, придуманные галантным французом Жаном Добервалем – самым первым постановщиком балета. Взявшись за спектакль на излете своего правления в Большом, хореограф отредактировал очаровательную «Тщетную предосторожность» по моде своей молодости: пустив в галоп крестьян и крестьянок, детей и стариков, цыган и музыкантов, подружек и друзей, а также квинтет главных персонажей. Даже хрестоматийные мизансцены разбавлены арабесками да поддержками.

Студенты поставленную задачу выполняют и даже демонстрируют фирменное московское умение создавать впечатление виртуозности, когда на самом деле от напряжения зримо дрожат и руки, и ноги. Но, разумеется, ни о какой непосредственности, обаянии, грации, музыкальности нет и речи.

Это особенно обидно в случае с исполнителями центральных партий Дарьей Бочковой и Климом Ефимовым, которые еще несколько лет назад обратили на себя внимание и природными данными, и сценической органичностью. И контрастно подчеркнуто танцем саботьеров, где один крошечный мальчишка, двигаясь порой вопреки законам классики, своим драйвом заводит и десяток партнеров, и весь зрительный зал. Если мальчишка уцелеет в мясорубке профессионального обучения балету, Большому в отдаленном будущем светит настоящий артист.

Но пока для театра приготовили целую армию надежных и обезличенных выпускников, которые, вероятно, свято верят, что вся эта суета заносок, пируэтов и прыжков и есть сегодняшние достижения мирового балета.