"Дегенеративное искусство" Эрнста Кирхнера выставлено в Зальцбурге

В ходе подготовки выставки «Дегенеративное искусство» нацисты изъяли из немецких музеев 639 картин, рисунков, скульптур и листов печатной графики Эрнста-Людвига Кирхнера (1880–1938). Часть из них была продана за границу, часть уничтожена. Что-то показали в рамках самой «дегенеративной» выставки, пропутешествовавшей по всей Германии и собравшей три миллиона зрителей. Говорят, это абсолютный исторический рекорд для выставок современного искусства. Жаль только, с публикой не повезло.

Впрочем, сам Кирхнер тогда уже привык к тому шутовскому колпаку, что вынужден носить при жизни почти каждый художник, опережающий эпоху. На многих фотографиях он дурачится и балагурит, выглядит откровенным клоуном, даже если находится на фронте и на его голове немецкая каска с высокой шишкой (этот автопортрет представлен в обширном фоторазделе выставки в Зальцбургском музее модерна). И разве только к раздвоенности сознания приводит привычка самого себя рецензировать, да еще под псевдонимом? А ню лолитообразных девочек-подростков – разве не преступление против нравственности?

Ходить по лезвию – удел многих, но Кирхнер и в этом преуспел. Мало кто из коллег по экспрессионистской группе «Мост» обладал его энергией. Кирхнер, впрочем, выступил не только одним из создателей дрезденской группы, но и стал причиной ее распада. В 1913 г. он написал аналитическую хронику «Моста», против которой выступили все остальные его члены. Текст напечатали, группа после этого прекратила существование. Впрочем, она успела сыграть важнейшую роль в истории искусства, добившись невиданных ранее прав и возможностей прежде всего для цвета, доведя степень графичности в живописи почти до предела. Непонятно даже, почему Кирхнер не попал в орбиту Дягилева, привечавшего модных художников. Кстати, один из любимцев «Мира искусства» – Аксель Галлен-Каллела печатался и в графических сборниках «Моста».

После Первой мировой войны Кирхнер, отлечивши нервы в санаториях, оказался в Швейцарии. Здесь и проявилась его специфическая театральность: он нуждался в публике – как в коллегах для общения, так и в зрителях для своих работ. Давос всем был хорош, плох лишь одним: людным его не назвать и сегодня.

Уехав в Швейцарию, немец не может избежать судьбы. В Давосе Кирхнер испытывал панический страх перед покинутой родиной. Он усилился после аншлюса Австрии, немцы стояли теперь в нескольких десятках километров от дома художника. Власти медлили с подтверждением брака между Кирхнером и танцовщицей Эрной Шиллинг, с которой он прожил долгие годы. Он начал уничтожать гравировальные доски, скульптуры, стоящие вне мастерской. Очевидцы поговаривали даже, что Кирхнер расстреливал собственные картины. Одна из пуль попала точно в цель: утром 15 июня он выстрелил себе в сердце.