Одного крутого нрава Минкульта точно не хватит

Министерство культуры демонстрирует решительность. Марк Горенштейн более не главный дирижер Госоркестра – исправлена нелепость, имевшая место на протяжении девяти лет. Гнесинское училище объединено с Гнесинской академией – повреждена система, исправно работавшая целый век.

Марк Горенштейн уволен будто бы за недопустимый стиль в общении с оркестрантами, а поводом стало словечко «аул», отпущенное в адрес армянского солиста. А если бы у Горенштейна был ангельский характер и он следил бы за словами, он бы благополучно работал и по сей день?

Я очень уважаю Михаила Ефимовича Швыдкого, но думаю, что он ошибся, когда в 2002 году назначил Горенштейна в ГАСО. За девять лет работы оркестр не проявил себя ничем. Каких результатов можно было ждать, если музыканты подвергались палочной муштре со стороны дирижера, не имеющего никакого музыкального авторитета? Горенштейн мог быть в лучшем случае ассистентом, который бы готовил оркестр перед концертом настоящего дирижера. Но он выходил на сцену и дирижировал. Никаких других сколько-нибудь крупных дирижеров к оркестру Горенштейн не подпускал. Единственным исключением за все девять лет стал концерт Мстислава Ростроповича с Восьмой симфонией Шостаковича, оказавшийся прощальным.

Так или иначе, теперь Горенштейн уволен. Но пока неизвестно, кто его заменит. Фамилию преемника назовут только через месяц-полтора – значит ли это, что предполагаемый новый шеф Госоркестра еще не найден? Или он тянет с ответом, или согласовывает свои планы с какой-нибудь третьей стороной? Если это не так, то какой смысл палить в воздух громкими фамилиями – Лазарев, Гергиев – как это делает кто-то из музыкантов оркестра? Если Горенштейн запустит судебный процесс, как обещает, затормозит ли это назначение преемника? Вопросов больше, чем ответов. Один концерт уже отменен, сезон под угрозой, слушатели не знают, кто будет дирижировать филармоническим абонементом Горенштейна, который давно раскуплен. Пожалуй, что аплодировать Минкульту немного рано. Приходится проявлять понимание: ситуация зашла в тупик, по-другому было нельзя.

Несколькими днями раньше министр культуры Авдеев подписал приказ о структурном объединении колледжа имени Гнесиных с вузом – Гнесинской академией. Колледж – раньше он назывался училищем – в последние годы не процветал. Он относится к музучилищам федерального подчинения (как и музучилище при консерватории – Мерзляковка), дать грант ему забыли, зарплаты у преподавателей были оскорбительно низки. Теперь Гнесинское училище как самостоятельная единица доживает последние дни.

Как будто, ничего страшного не произойдет – все останется как было, просто вместо двух отделов кадров будет один. Можно даже сказать, что опасения преподавателей и студентов носят паникерский характер. Боятся, что после училищного курса не выдадут диплом и придется автоматически поступать в академию – тогда как доселе многие выпускники Гнесинского училища шли в консерваторию. Боятся, что училищный курс сократят с четырех лет до двух. Боятся, что академия примет Болонскую систему, и тогда всю ступень до бакалавриата сократят вообще. Наконец, боятся просто, что академия займет все классы и негде будет заниматься.

Советская система музыкального образования, своим созданием во многом обязанная сестрам Гнесиным, была, возможно, лучшим, что было в Советском Союзе. Она была хороша именно непрерывностью, разделенной на логические стадии. Семь или восемь лет музыкальной школы + четыре года техникума (училища) уже давали крепкого специалиста. Еще пять лет вуза + аспирантура – и готов мощный профессионал. Многие европейские педагоги находят нашу систему крепче западной и даже нам завидуют. Южная Корея и Китай сейчас копируют именно советскую модель, и она приносит там плоды.

Предположим, реорганизация Гнесинки ничему этому не повредит. Предположим, все страхи напрасны. Однако есть еще одно важное обстоятельство. В училище молодой человек учится именно в те годы, когда формируются его душа и личность. Поэтому атмосфера в стенах училища, настоявшаяся десятилетями, так ценна. Мерзляковка и Гнесинка, два лучших музыкальных училища в Москве, всегда дополняли друг друга. В Мерзляковке витал дух строгой науки, там чтили форму и правило. В Гнесинке цвело творчество, там ощущалось почти семейное, интимное тепло. Если Мерзляковка всегда ассоциировалась с умным мальчиком в очках, то Гнесинка – с поэтичной и талантливой девочкой.

Говорят, что в последнее время дух фантазии в Гнесинском училище стал чувствоваться меньше. Теперь, когда училище и академия растворятся друг в друге, он и вовсе исчезнет. Очередной приказ министра нарушил тонкую материю. И эту ошибку, когда она будет осознана, исправить будет труднее, чем девятилетней давности назначение горе-дирижера в Госоркестр. Одного крутого нрава точно не хватит.