Брэд Берд: «Любой фильм – это сон»

На экраны выходит четвертая «Миссия невыполнима», получившая подзаголовок «Протокол Фантом». Действие шпионского блокбастера с неизменным Томом Крузом в главной роли на сей раз разворачивается между Ближним Востоком, США и Индией, но начинается все в Москве, где, не без участия членов отряда «Миссия», взрывается Кремль. В фильме снималось несколько российских актеров, а один из них — Владимир Машков — получил центральную роль. Но самое необычное в картине — выбор режиссера Брэда Берда, создателя анимационных фильмов «Стальной гигант», «Суперсемейка» и «Рататуй», который здесь дебютировал в игровом кино.

— Как прошел переход от анимации к игровому кино? Было весело? Или болезненно?

— И то и другое. С одной стороны, этот фильм был очень сложным и большим. По-моему, четвертая «Миссия…» самая масштабная из всех, куча сложнейших трюков. С другой — главные компоненты те же самые. Увлекательный сюжет. Персонажи, которые нравятся публике. Соблюдение единого стиля и языка. Ясность интриги. Анимационное кино или игровое, не так уж велика разница!

— Но все-таки разница есть?

— Только в одном: игровое кино допускает спонтанность, которую в анимации можно только более или менее удачно сымитировать. Этим я и наслаждался, работая с лучшими актерами на планете.

— Почувствовали себя дебютантом? У вас за плечами три анимационных полных метра, но игровой-то первый.

— Я много лет мечтал сделать игровой фильм. Когда представилась эта возможность, я тут же за нее ухватился! Идея снимать «Миссию…», признаю, была безумной. Этот фильм так огромен, что у меня была тысяча шансов все запороть. К счастью — постучим по дереву — все прошло удачно, а я до сих пор жив.

— Когда вы снимали мультфильмы, каждый из них был основан на оригинальной идее и персонажах. Сейчас вы сделали аж четвертую часть популярного фильма, стилистика и герои которого были придуманы без вас.

— С сиквелами всегда одна проблема: публика ждет от тебя чего-то конкретного и определенного. Но можно обернуть ожидания в свою пользу, обманув их! Это я и попробовал сделать. Поверни направо, когда они ждут левого поворота. Удиви их.

— В каких сценах?

— Хотите, чтобы я выдал профессиональные секреты? Не дождетесь! Пусть сами пойдут в кино и все увидят. Скажу лишь одно: первые зрители утверждают, что для них главный сюрприз — легкомысленность моей картины.

— Вы ведь начинали как режиссер пары серий «Симпсонов». Тоже, кстати, сериал, изобретенный не вами.

— Возможно, здесь найдется место для параллелей… (Смеется.) Даже малобюджетный мультфильм можно сравнить со стомиллионным блокбастером. Люди ошибочно полагают, что разница в масштабе взрывов на экране. Но важны не взрывы, а тот, кто от них спасается! Экшн хорош, если тебе интересны персонажи.

— О них и поговорим. Том Круз не только исполнитель главной роли, но и продюсер картины. Как вам с ним работалось?

— Великолепно! Мы встретились с ним сразу после премьеры «Суперсемейки», и у нас состоялся длинный разговор. Он рассказал, чем ему нравится кинематограф — о любимых режиссерах и фильмах, о жанрах. Выяснилось, что наши вкусы во многом совпадают, и я подумал: «Было бы неплохо поработать вместе». Том снимался у величайших режиссеров и кое-чему у них научился. А я этим воспользовался.

— Круз для зрителей всего мира — сплошной стереотип. А у вас были свои стереотипы, которые он разрушил?

— Я был удивлен тем, что Том — нормальный парень. Он уже несколько десятилетий всемирная звезда, но не растерял энтузиазма! Он бросается в каждый проект с головой, как мальчишка, наслаждается этим — и заражает всех вокруг себя. Это и мое свойство, поэтому нам так легко было найти общий язык.

— Это справедливо и в отношении трюков, которые он любит выполнять самостоятельно?

— В том числе. Но это лишь один из аспектов. Если он уверен, что технически его безопасность обеспечена, он теряет страх — и все безумные трюки на невероятной высоте, когда он без дополнительного оборудования снует туда-сюда по небоскребу, были сделаны им самим, без участия каскадеров. Но Том любит не только трюки, но и другие сложности. Например, мы снимали сложную сцену в гостиничном номере, где его герой встречался со своей связной. Я сказал Тому: «Привлеки ее внимание к себе, не двигаясь с места». И он чуть-чуть повернул голову, будто призывая ее взглянуть в его сторону. Очень здорово, хотя вроде бы такая мелочь!

— Принято считать, что в героических боевиках про шпионов юмор — лишний компонент. Вы явно с этим не согласны…

— Не подумайте, я ничего не имею против серьезной интонации. Например, мне очень нравятся все три фильма о Борне, хотя они непробиваемо серьезны. Там такое напряжение, что смеяться вроде бы незачем. Более того, шутки скорее всего разрушили бы саспенс. Но я работаю иначе. Это — мой метод.

— Я долго ломал голову над тем, что общего между всеми вашими фильмами…

— Неужели вам удалось что-то отыскать?

— Да! Мне кажется, все ваши герои находятся в промежуточной зоне — между аутсайдерами и супергероями. У вас даже Тома Круза объявляют вне закона и сажают в тюрьму — в этом он наследник Стального Гиганта или крысенка Реми из «Рататуя».

— Интересно… Не думал об этом… Я же не могу посмотреть на себя объективно, со стороны. Вы правы в одном: если твой герой — аутсайдер, тебе легче привлечь внимание и симпатию зрителей. Ведь каждый человек считает себя аутсайдером. Вы приходите на вечеринку, и вам кажется, что все взоры устремлены на вас: каждый оценивает ваш внешний вид и костюм, каждый вас критикует. Но ведь на самом деле каждый думает то же самое о себе самом! Все мы аутсайдеры.

— А потом они превращаются в супергероев, и вот она — магия кино?

— Именно так, вы все поняли верно!

— Вернемся к актерам. Есть ли разница в работе с российскими актерами и американскими?

— Крутой актер — это крутой актер. Посмотрите любой фильм Куросавы. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть звезду в Тосиро Мифуне: он появляется на экране, и вы не можете отвести от него глаз. То же самое справедливо в отношении Круза и Машкова. Поэтому звезды — они, а не кто-то еще: они делают так, что экран начинает светиться иначе! А когда их на экране несколько, как было у меня с Крузом и Машковым, эффект удваивается. Они оба — герои, оба привыкли рассказывать истории при помощи кинематографа, оба хотят одного: чтобы зритель не отрывался от зрелища. Посмотрите хотя бы сцену в больнице: когда Машков и Круз играют вместе, они посылают друг другу мяч, как спортсмены высокого класса, — смотреть приятно! Ради таких моментов я встаю по утрам с кровати. Ради этого я пришел в кинематограф.

— Одна из первых сцен в «Миссии…» — взрывающийся Кремль. Пугающе актуальный образ по нашим дням.

— Фильмы существуют в странном мире, больше похожем на мечту или сон, чем на реальность. Хотя, конечно, моя задача — сделать эту мечту похожей на реальность. Думаешь, чем бы таким зацепить аудиторию. Некоторые методы безошибочны. Знаете, сколько раз мы в фильмах взрывали Белый дом? Да мы это каждый год делаем — руками пришельцев, злодеев, супергероев!

— То есть у вас была мечта — взорвать Кремль?

— Вы меня что, в террористы записать пытаетесь? Повторяю, любой фильм — это сон. А сны бывают разные: страшные, романтические, прекрасные, ужасные. Мы попробовали сделать развлекательный, приключенческий сон.

Досье

1957

Родился в городе Калиспелл, штат Монтана.

1971

В 14 лет снимает первый мультфильм и поступает на обучение на студию Walt Disney.

1990

Снимает два эпизода для сериала «Симпсоны».

1999

Полнометражный дебют, мультфильм «Стальной гигант».

2005

Получает первый «Оскар» за первый мультфильм на студии Pixar, «Суперсемейку».