Ольга Свиблова: "Русский космос" рассказывает, как утопия стала реальностью

Кастелло ди Риволи находится под Турином в переделанном под музей барочном дворце, построенном на вершине горы на месте средневекового замка. Фантастичному месту подходит искусство про освоение заоблачного пространства, но выставка Свибловой мало романтична: она представляет русскую утопию, породившую советскую космическую реальность и космический миф, разрушенный непочтительным российским современным искусством. Причем современного искусства на выставке подавляюще много.

– Вам приходится на практике решать такую сложную задачу, как создание русского национального образа. Много лет вы делали фотовыставки русского авангарда, но эта тема, похоже, исчерпана.

– Мы возим разные выставки, но западных людей действительно больше всего интересует авангард. Выставку Родченко мы показываем много лет, но меняем ее для каждой страны. В Лондоне мы показывали классику модернизма, потому что он их обошел стороной. А в берлинском Мартин-Гропиус-Бау, где Родченко выставлялся еще в конце 20-х гг., где все всё про модернизм знают, показываем трагедию художника, убитого системой. А в Риме сейчас ставим выставку с другими акцентами – полная история жизни художника.

– Но Родченко уже все видели, космос – новая экспортная находка, русский миф.

– «Русский космос» показывает историю зарождения этого мифа на уникальном материале: рисунки Циолковского, его модель дирижабля, слуховая труба, через которую он слушал музыку сфер. И рядом работы художников русского авангарда, подхвативших его идеи. Мы показываем работы Василия Чекрыгина о воскрешении в теле, а это учение Николая Федорова, единственная оригинальная ветвь русской философии, которая сегодня, в свете новых достижений науки, становится реальностью.

– Вы о клонировании?

– Да, русским даются большие утопические идеи, которые потом становятся реальностью. Циолковский – ученик Федорова и учитель Королева.

– Идеализм и визионерство на выставке разбиваются о беспощадную иронию современных художников или о насмешку – как в игрушечной орбитальной станции Марины Алексеевой, например.

– Мы показываем, как русская космическая идея жила и развивалась. Как в Советском Союзе космос мифологизировался, как он стал символом политического реванша. Но уже в 67-м году Франциско Инфанте начинает диалог с русским авангардом – берет у него пластическую систему, но не тоталитарную идеологию. «Перестройка звездного неба» – гениальная работа о выходе в космическое пространство как насилии над природой.

– Работы Инфанте еще красивые, но дальше-то – только насмешка.

– Конечно, в 80-е гг. все советские мифы развенчиваются. Художник испытывает их на прочность, и все советские мифы летят в тартарары, а о космосе – выживает. Все наше искусство 80-х гг. играет с космической мечтой, конечно не без иронии. Но вот работы питерской группы АССА и героические, и иронические. Да, это пример дикого харизматического юношеского выброса энергии, но он идет под знаком космоса. На работе Тимура Новикова того времени – маленький луноход на фоне по-малевически высокого горизонта, история маленького человека перед лицом большого мифа.

– Может быть, вы считаете, что космос и сейчас мечта?

– С космическим мифом ничего не делается, хотя он всех достал – «зато мы делаем ракеты...». Когда я монтировала выставку, то узнала, что наша ракета взорвалась и ее осколок пробил крышу дома на улице Космонавтов.

– Тут уже некого упрекать в избытке иронии.

– Миф космоса не умер, потому что в нем есть востребованное героическое начало. Работа «Синих носов», запускающих ракету из штанов, – ерничество, конечно, но романтическое. И я не вижу на выставке избытка иронии. Все кончается Гагариным, чей полет подарил не только нам, но и миру радость, взрыв ментальной энергии.

– До звездного финала с Гагариным надо дойти через тернии вроде силуэтов небесных светил из колючей проволоки Сергея Шутова.

– Все, конечно, понимают, на что эта проволока намекает. Но все равно космос – как мечтал Циолковский – должен стать пространством свободы.

– Вы покажете выставку в Москве?

– Мы готовили ее специально для Кастелло ди Риволи, делали заказы художникам, вытащили старые работы, которые давно не выставлялись. Конечно, хочется показать ее в других странах и в Москве, дополнить гениальной инсталляцией Ильи Кабакова «Человек, улетевший в космос...» – нам всем периодически хочется выйти в другое пространство, освободиться. И я уверена – мы должны показывать себя такими, как мы есть. Только тогда мы будем интересны другим.