Пасхальный фестиваль в Люцерне: Марис Янсонс и оркестр Баварского радио сотворили чудо

Не секрет, что знаменитый баварский оркестр, основанный американцами в послевоенном Мюнхене, давно и ревниво сравнивает свои успехи с лучшим немецким оркестром – Берлинскими филармониками. Их последние выступления в Люцерне доказывают, что по качеству звучания баварцы вплотную приблизились к соперникам, а по эмоциональной насыщенности игры, пожалуй, даже превзошли их.

Таков несомненный плод сотрудничества оркестра с Марисом Янсонсом: тщательная подготовка каждого концерта, невероятное погружение в партитуру. Как итог – совершенство фразировки, роскошная, разнообразная нюансировка, глубокое и вместе с тем мягкое звучание струнных, сверкающая, победительная медь. Распоряжаясь этим богатством, дирижер самозабвенно выстраивал величественные хоровые фрески «Глаголической мессы» Яначека.

Размах и циклопическая мощь – таково впечатление от исполнения, в котором также участвовал и хор Баварского радио. Яркие литавры и «пустые» созвучия, грузно сдвигающиеся всем массивом оркестра, создавали отчетливый визуальный образ: будто распахиваются сияющие царские врата алтаря. Канон мессы излагался на словацком языке. Внезапно настигало очень живое переживание религиозного восторга: слава и сила божья восставали с непобедимыми ликующими трубами в разделе «Свят», завершаясь драматичным органным соло и заключительной «Интрадой» оркестра. Яначек написал поистине космическую музыку, но вместе с тем музыку простодушную, ясную, исполненную истинно славянской сердечности.

«Глаголическая месса» органично встроилась в ряд сакральных ораториальных сочинений, коими была испещрена афиша Пасхального фестиваля. Прозвучала Месса Баха – за дирижерский пульт встал известнейший пианист и чуткий музыкант Андраш Шифф. В свое время он переиграл всего клавирного Баха, а теперь вот как дирижер взялся за его ораториальное наследие. Бах вышел неожиданно лиричен и хрупок: хоры потеряли плотность и страстность, струнные созданного Шиффом оркестра Андреа Барки играли невесомо, без выраженного вибрато. В общем, это был очень субъективный, личный Бах Андраша Шиффа – и это был интересный опыт.

В исполнении великолепного хора и оркестра английского The King’s Consort прошли Реквиемы Михаэля Гайдна и Моцарта. Руководитель их, Роберт Кинг, был озабочен отнюдь не только перфектностью, изяществом звучания – он копал глубоко, и слушатель всерьез погружался в философические выкладки о жизни, смерти, вечности и бессмертии. Вообще, некие духовные прорывы, инициированные глубоким постижением партитур и теми сокровенными смыслами, что скрыты за музыкальными текстами, случались на прошедшем фестивале довольно часто. Тайное знание, некогда открывшееся великим – Баху, Моцарту, Бетховену, Брамсу, Брукнеру, – становилось доступным, близким. И происходило это благодаря тому, что дирижеры, оркестры, солисты, приглашенные в Люцерн, были озабочены не игрой на публику, но гораздо более важной целью: им предстояло дешифровать, наново осмыслить известные партитуры и донести авторские послания до мира.