Мариинский театр открыл фестиваль «Лики современного пианизма»
Валерий Гергиев с оркестром на нем тоже выступает, и очень удачно
Дважды в сезоне, осенью и весной, Мариинский театр представляет публике фортепианный фестиваль «Лики современного пианизма» – молодых и маститых, увенчанных лаврами лауреатов и начинающих карьеру молодых музыкантов. Совокупный портрет современного пианизма получается в целом довольно репрезентативным: на дневных часовых концертах играет молодняк, на вечерних – тяжеловесы вроде Дениса Мацуева и овеянные международной славой патриархи вроде Нельсона Фрейре.
С идеей учредить фортепианный фестиваль на базе Концертного зала «Мариинский-3» несколько лет назад обратилась к Валерию Гергиеву Мира Евтич – его давняя знакомая, пианистка, родом из бывшей Югославии, учившаяся в Московской консерватории в 70-х. Гергиев идею поддержал – сам по первому образованию пианист, к тому же хороший менеджер, он сразу понял, что подобные фортепианные марафоны будут иметь успех у публики.
Проект оказался настолько успешным, а молодых талантливых пианистов в последние годы появляется так много, что было решено проводить фестиваль дважды в году. Решение оказалось абсолютно правильным – фестивали имеют кассовый успех. На первых трех концертах весеннего фестиваля случились форменные переаншлаги. Особенно много народу пришло на открытие: многих привлекло имя пианиста Пьер-Лорана Эмара на афише, а других – то, что в первом отделении концерта исполнялась редко звучащая Шестая симфония Прокофьева.
Француз, которого любят в Германии
Пьер-Лоран Эмар – один из самых известных и востребованных на сегодняшний день пианистов Европы. Родом из Франции, он с некоторых пор переселился в Германию, где его любят и почитают. Специализируется по преимуществу на исполнении музыки ХХ и ХХI вв. Эмар неподражаемо играет Лигети и Куртага, считается одним из лучших интерпретаторов Мессиана. Его исполнение монументальной, требующей исключительной выносливости и напряжения сил «Конкорд-сонаты» Айвза на фестивале в Берлине осенью 2013 г. произвело фурор.
Тут стоит заметить, что доля симфонической музыки в программах фестиваля, задумывавшегося как чисто фортепианный, растет год от года. Выступления Мариинского оркестра вместе с шефом, Валерием Гергиевым, безусловно, придают мощь, блеск и значительность течению феста. И вот свежий пример: экстраординарно мощное и глубокое прочтение Гергиевым Шестой симфонии, исполненной с беспрецедентным подъемом и зашкаливающим драматизмом.
Известно, что Гергиев любит Прокофьева почти так же самозабвенно, как Вагнера. Он исполняет практически все его сочинения: оперы и балеты, кантаты и симфонии, причем не только с мариинцами, но и с Лондонским симфоническим оркестром. Однако то, как прозвучала на открытии Шестая, выходило за пределы обыденного чувственно-слухового опыта.
Случилось в некотором роде откровение: сущностное, мистическое знание о первоосновах бытия проступило сквозь строчки партитуры. Можно долго и со вкусом рассуждать, как сокровенно, с сосредоточенным проникновением в суть исполняемой музыки провел Гергиев медленную, вторую часть. Но окончательное потрясение настигло в финале: когда игриво-резвящаяся скерцозная тема, упорно прерываемая угрюмым пунктиром басов, наконец иссякла, истекла сквозь пальцы – и наступила грозовая пауза, предвосхищающая наступление коды. Сторожкие пиццикато струнных, переливчатые голоса арф, соло деревянных... и вдруг – экзистенциальный вопль исчезающего во вселенской катастрофе мира. Это был финальный аккорд симфонии.
Не первое десятилетие Гергиев демонстрирует – вернее, приоткрывает – свои возможности уникального интерпретатора, показывая, на что он способен. Такое бывает не на каждом концерте. Но когда это «нечто» случается – когда замысел и воплощение, воля дирижера и воля оркестра сливаются в едином стремлении, вдруг происходит возбухание огромных, невыразимых словами смыслов.
Во втором отделении фортепианные партии в двух концертах Равеля – соль-мажорном и леворучном ре-мажорном – мягко, деликатно, с неподражаемым французским шармом сыграл Пьер-Лоран Эмар. Однако в последние годы Эмар все чаще обращается к классико-романтическому репертуару. Вот и на своем сольном концерте он сыграл Прелюдии и фуги Баха из Первого тома «Хорошо темперированного клавира» – программу, которую он представил в начале текущего сезона в Берлине, на фестивале «Музикфест-Берлин».
Играет Эмар и импрессионистов, Дебюсси и Равеля. Он умеет соткать на рояле светоносное, слегка размытое вещество звукописи, добиваясь эффекта звукового сфумато. В соль-мажорном концерте Равеля Эмар сполна продемонстрировал это умение: лучистый и светлый по тембру звук рояля был бережно окутываем вуалью чутких педалей. В более активном, ритмически заостренном леворучном концерте у Эмара прорезалась чеканная фразировка и победительно четкая артикуляция. Оркестр Мариинского театра под управлением Гергиева и в Равеле демонстрировал чудеса выучки, внимательной чуткости и слаженности, выступив достойным партнером-соперником солиста. Взаимодействие оркестра и пианиста было идеально синхронизировано: удивительно точно «втыкались» в нужное время многочисленные soli духовых – а это куда как непросто. Словом, концерт-открытие прошел на диво удачно: с редкостными открытиями и музыкальными откровениями.
Санкт-Петербург