Новый альбом The Rolling Stones оказался в каком-то смысле первым

Приступая после 11-летнего перерыва к записи 23-го (25-го по американской дискографии) за 54 года «номерного» альбома, 70-летние рокеры оказались в затруднительном положении. Им просто не о чем петь. Три кита, на которых стоит рок-музыка, – сексуальная неудовлетворенность, вызов истеблишменту и политический протест – в их случае выглядят двусмысленно, если не просто фальшиво. О какой «бэби» может страдать сэр Мик, если эти «бэби» годятся ему уже не в дочки, а во внучки, что обществом прямо не запрещается, но не приветствуется. А для него это не пустой звук: британские рокеры первой волны давно вошли в элиту британского общества – и совершенно обоснованно, потому что они своими гитарами снова завоевали Новый Свет для королевы Елизаветы, как их предки для другой Елизаветы завоевывали его шпагами.

Ровесник и пожизненный конкурент Пол Маккартни, оказавшийся в том же положении, нашел выход в записи сентиментальных баллад о вечных ценностях, прекрасно подходящих для рождественских распродаж. Но для роллингов это неприемлемо. И они (вероятнее всего, в лице всё просчитывающего Джаггера) нашли свой путь – впервые записав альбом, целиком состоящий из вечнозеленых, в первую очередь чикагских блюзов тех самых авторов, от которых они цепенели полвека назад: Вилли Диксона, Мемфиса Слима, Хаулина Вулфа и др. Когда 73-летний Джаггер горестно вопрошает «от себя»: Anybody seen my baby – это уже смешно. А когда он с надрывом исполняет диксоновскую I can’t quit you baby – это уже не самопародия, а уважение великой традиции. В которой принято быть «грустным и одиноким», даже если на самом деле ты богат и успешен. Особенно если учесть, что, во-первых, тяжелая авторская версия того же самого блюза очень памятна рок-меломанам по дебютному диску Led Zeppelin (1969), а во-вторых – в записи этого трека (и еще одного – Everybody Knows About My Good Thing) принимал участие Эрик Клэптон. И не то чтобы его специально позвали – просто он записывал в соседней студии собственный альбом, вот и зашел помочь друзьям.

Вообще, ощущение спонтанности, игры с листа – превалирующее на альбоме. Как будто музыканты сели с гитарами перед микрофонами и записали с одного дубля 12 номеров, которые у них давно вбиты в пальцы. Вполне возможно, так оно и было. Но роллинги не были бы роллингами, если бы не подвергли результаты своего джем-сейшена тщательному и при этом очень тактичному постпродакшну. «Мясной» звук электрогитар грамотно притоплен, голос Джаггера деликатно пропущен через обработку и звучит не только с блюзовым надрывом, но и с юношеским задором, ударные уведены на задний план.

В общем, хитрые Джаггер и Ричардс, Вуд и Уоттс в очередной раз обманули неумолимое время. За это мы их и любим.