Том Павлова
5 декабря закончился одиннадцатый премиальный цикл литературной премии "Букер - Открытая Россия". Чек на $12 500 спрятал во внутренний карман парадного пиджака московский писатель Олег Павлов - самобытный бородач тридцати двух лет; статус лучшего романа 2002 г. закреплен за его повестью "Карагандинские девятины". Свой выбор сделали В. Маканин (председатель жюри), Т. Бек, А. Волос, С. Городницкий и В. Лукьянин. Скандала не произошло - роман "Лед" Владимира Сорокина премию не получил. Не стал лауреатом и Сергей Гандлевский, которому многие прочили "Букера". Прочие участники шорт-листа - "Лечение электричеством" Вадима Месяца, "Синдром Фрица" Дмитрия Бортникова, "Любовь к отеческим гробам" Александра Мелихова - играли роль статистов и всерьез как претенденты на получение премии не рассматривались. "Карагандинские девятины" - третья часть армейской трилогии "Повести последних дней"; первые два произведения называются "Казенная сказка" и "Дело Матюшина". Все три текста опубликованы под одной обложкой еще в 2001 г. издательством "Центрполиграф" тиражом в 6000 экземпляров. "Девятины" есть "остросоциальная проза": прихотливо, почти в сказовой манере, изложенная история солдата-призывника Алексея Холмогорова, вынужденного участвовать в организации похорон другого солдата, погибшего при довольно странных обстоятельствах. "Подле лазарета паслась похожая на коровенку машина со вздутыми боками, жующая потихоньку бензин"; "караульные добрели шинельками, привыкали к исподнему белью"; "гробовых дел мастер заглянул в кузов, с минуту побыл там наедине с покойником и, пройдя с десять шагов обратно до сарая, обронил всерьез с понятной только самому укоризной: "Усушился". Павлов сочиняет густую, маслянистую, утыканную колючими метафорами прозу; это угрюмый социальный экзистенциализм в семидесятнических интонациях. Все его тексты - это попытка доказать, что "лагерная" литература (Солженицын, Шаламов) с ее "языковыми расширениями" и социальным пафосом не умерла вместе с общественным феноменом, ее породившим; что эта травма вовсе не излечена шоковыми обстоятельствами новейшего времени, но вполне еще актуальна и, главное, занимательна как сюжет для литературного произведения.
Для постороннего наблюдателя павловская проза чрезвычайно многословна и скучна; через нее невероятно трудно - потому что непонятно с какой стати - продираться. "Девятинам", при всех их метафорах и заковыристых словцах, ужасно не хватает легкости, искрометности, грациозности. Это так же скучно, как зубная боль, мучающая каких-то людей, с которыми, хоть умри, нет никакой возможности себя идентифицировать. "Карагандинские девятины" - типично букеровский текст: семидесятнический, "проникнутый социальным пафосом", умело сконструированный, но неудобный для чтения. "Букер" считается сферой влияния толстожурнального истеблишмента; премией занимаются профессионалы, чья репутация сложилась как минимум в конце 80-х. Это люди, для которых главными современными писателями были и остаются Искандер, Маканин, Солженицын, Войнович, Владимов. Главная функция букеровского комитета - искусственная петрификация литературного процесса; консервация советско-диссидентской семидесятнической литературы в качестве непревзойденного образца. Писатель В. Сорокин, отказываясь принимать участие в церемонии награждения, назвал русский "Букер" "плодом, сгнившим еще в утробе матери".
В 2002 г. следует еще раз поаплодировать последовательности (и твердолобому упрямству) "букеровских старцев". Им снова удалось показать, что их "железный занавес" по-прежнему непроницаем и за ним функционирует особый мир. Это мир "Букера" - в котором нет и никогда не будет Пелевина, покемонов, Гарри Поттера и Проханова. Выбор Павлова - блистательный ход букеровских старцев: с одной стороны, их новый лауреат молод биологически и не позволяет списать все это мероприятие на причуды потенциальных клиентов гериатрического отделения; с другой - является почтительным продолжателем советско-диссидентской линии литературы. Плохо то, что когда-нибудь среди букеровских старцев появится свой "горбачев", который сдаст все это мероприятие даже не Пелевину, Сорокину, Постнову или еще кому-то из хороших, но "небукеровских" авторов; этот "реформатор" - а они всегда рано или поздно возникают - обеспечит лауреатство не просто скучному, но и в самом деле плохому писателю - вроде Сергея Сакина или Дарьи Донцовой. Вот это будет в самом деле жалко; Букеровская премия все-таки.