ИНТЕРВЬЮ: Арво Руотсалайнен, президент “Несте Санкт-Петербург”


САНКТ-ПЕТЕРБУРГ – “Несте Санкт-Петербург” замыкает пятерку лидеров петербургского розничного рынка топлива. “Дочка” финской компании Neste Oil, недавно выделившейся из концерна Fortum, вынуждена сдерживать свою инвестиционную активность в Петербурге из-за отсутствия земли для строительства АЗС. Полтора года назад городское правительство решило выставлять все участки под АЗС на торги. В 2004 г. было продано всего три участка, а в этом году чиновники упаковали 30 участков в один лот, обремененный тяжелыми условиями. Арво Руотсалайнен, президент “Несте Санкт-Петербург”, не жалуется на чиновников, считая, что следует использовать свою энергию для развития в тех условиях, которые предлагают власти.

– Полтора года назад в Петербурге изменилась система распределения земли под АЗС. Вы считаете более справедливым продажу участков через торги или распределение через инвестиционно-тендерную комиссию?

– В обеих системах есть плюсы и минусы. В прошлой системе положительным было то, что она позволяла разным компаниям активно работать на рынке и получать участки, которые оптимально подходят к их сетям. Торги – хороший и простой инструмент. Но кто-то выбирает эти участки за компании. И игроки должны выбирать подходящее из предложенного. Однозначно не могу сказать, что предпочитаю какую-ту систему. В торгах важно, чтобы система работала прозрачно и стабильно.

– Но в течение 2004 г. на торги было выставлено всего три участка, два из которых достались вашей компании. Это не разрушило ваши планы развития?

– Действительно, участков было мало. И у нас, и у других операторов были более обширные планы. Честно скажу, что мы могли инвестировать в 2004 г. в два раза больше. Но мы считаем важным то, как мы развиваемся в целом. Один не очень удачный год не может сказаться на стратегическом развитии компании. Хотя всегда жалко, когда нет возможности инвестировать несколько дополнительных миллионов.

– Вы принципиально покупаете участки только у города или вам приходилось покупать землю и на вторичном рынке?

– Мы действуем и так, и так. Покупаем участки на торгах, если считаем, что их местоположение подходит к нашей действующей сети. Но ведем строительство и на земле, купленной на вторичном рынке. У нас очень обширные планы развития.

– Удовлетворило ли вас предложение, которое было выставлено на торги в марте? Почему вы не стали сражаться за пакет из 30 участков? Он не устроил вас по финансовым условиям?

– Набор участков, которые были предложены в этом, да и в других лотах, не удовлетворил нас. Нас заинтересовал только один участок, за который мы и вели борьбу. Финансово я был готов участвовать в борьбе за самый большой лот, но местоположение участков не совпало с нашей стратегией развития. Это оказалось решающим фактором. Может быть, нас остановило бы и условие выплатить 2 млрд руб. налогов в местный бюджет. Чтобы выполнить его, нам пришлось бы очень резко расшириться. Но это требует много времени, и, таким образом, это условие не совсем реально.

В 2004 г. в бюджеты всех уровней “Несте Санкт-Петербург” заплатила 1 млрд руб., в этом году перечислим больше.

– Вы считаете, что петербургская администрация поступила справедливо, когда выставила на торги 30 участков одним лотом и тем самым отсекла небольшие компании от участия в торгах?

– Логика подсказывает, что если выставляются отдельные участки, то каждый оператор может легко принимать решение, какие ему подходят, а какие – нет. Так что торги отдельными участками для рынка – более здоровая схема. Нет необходимости покупать неликвидный товар вместе с хорошей землей. А в больших лотах всегда попадаются плохие, с точки зрения оператора, участки.

Но есть другой принцип, которому наша компания всегда следует. Администрация определяет условия игры, у власти есть право планировать развитие инфраструктуры города, используя разные инструменты. Мы не хотим участвовать в политических спекуляциях, а используем энергию для развития в тех условиях, которые нам предлагают.

– Администрация города поставила условия всем операторам платить акцизы в местный бюджет. Некоторые операторы жаловались, что на рынке невозможно найти безакцизный бензин. А “Несте” осенью прошлого года даже отказалась от свидетельства налоговой инспекции об уплате акциза в местный бюджет. Сейчас у вас есть возможность покупать безакцизный бензин?

– Сейчас работаем со свидетельством. У нас выстроены отношения с заводами. Это потребовало много работы, но мы добились результата.

– По вашим собственным оценкам, какую долю “Несте” сейчас занимает на рынке города?

– По данным наших исследований, около 15–16%.

– На других розничных рынках Neste приходится конкурировать с вертикально-интегрированными нефтяными компаниями Shell, Statoil. В Петербурге до недавнего времени вы конкурировали только с местными независимыми операторами. Сейчас ситуация меняется и в Петербурге. Будете ли вы корректировать свою ценовую политику? Ведь бензин на ваших станциях – один из самых дорогих.

– Мы считаем себя вполне конкурентоспособными. На ценовую политику “Несте” влияет много разных факторов. Мы инвестируем не только в строительство сети, но и в разные системы контроля качества. Цена – это только один важный фактор для клиента [при выборе оператора]. Есть много других факторов, и у разных компаний свои подходы к ним. Мы ориентируемся на высокое качество топлива и качество обслуживания. Это требует больших затрат. Не совсем реально быть одновременно самым дешевым и самым качественным. Я не вижу необходимости в отступлении от этой концепции.

– В начале 90-х гг. ваша сеть создавалась для продажи финского бензина. Однако после кризиса вы вынуждены были закупать бензин здесь, в России. Возобновился ли импорт бензина из Финляндии?

– После кризиса 1998 г. цена на бензин в России и Финляндии стала отличаться более чем в два раза, но сейчас все идет к тому, что цены выравниваются. С 2002 г. мы вновь стали время от времени импортировать часть топлива из Финляндии. Оттуда импортируется часть 95-го, а также весь 98-й бензин, который отвечает экологическим требованиям Евросоюза 2009 г. по содержанию серы. А 92-й, например, в Финляндии вообще не производится. Здесь 95-й бензин мы покупаем только у тех производителей, которые удовлетворяют нас по качеству. Наша политика – закупать топливо только непосредственно от производителя.

– На каких заводах вы покупаете бензин в России?

– На Киришском НПЗ покупаем 92-й и часть 95-го бензина. Работаем, например, с Пермским и Московским НПЗ. И 95-й покупаем там же. Все партии топлива строго проверяются независимой лабораторией, и потом мы добавляем нашу присадку Futura.

– А какое соотношение между топливом, которое вы импортируете и покупаете здесь?

– Это соотношение колеблется месяц от месяца. Мы полностью импортируем только 98-й бензин. Но он занимает пока скромную долю продаж – около 5%.

– Какие у вас планы по развитию сети на этот год и на ближайшие?

– В этом году у нас очень осторожные планы. Мы хотим построить пять станций в Петербурге и Ленобласти. А до 2008 г. согласно утвержденному плану мы хотим построить 17 станций. Планы могут незначительно корректироваться. То есть мы поставили себе цель до конца 2007 г. увеличить сеть примерно до 50 станций.

– Вы строите только новые заправки. Почему вы не покупаете уже существующие? Вам кто-нибудь предлагал приобрести готовую сеть?

– Время от времени нам поступают предложения купить отдельные станции или целые сети. Мы изучаем эти возможности. Но пока не предложено ни одной заправки, которая бы совпадала с нашими представлениями об оборудовании и экологической безопасности. Поэтому предпочитаем строить сами.

– А кто предлагал вам готовые АЗС?

– Не хочу это комментировать.

– А вам предлагали когда-нибудь купить вашу сеть?

– Периодически получаем такие предложения. Я не хотел бы говорить от кого.

– А “Несте” готова продать сеть, если поступит достаточно интересное предложение?

– Такого варианта мы не рассматриваем.

– У вас есть своя нефтебаза в Бронке. Как вы намерены ее развивать?

– Там сейчас идет проектирование расширения базы на несколько резервуаров. В результате ее емкость увеличится на 9000 куб. м. Сейчас мы исследуем возможности этой территории и разрабатываем план общего развития. Пока преждевременно о нем говорить.

– У Neste был план по строительству в Бронке морского терминала для экспорта российской нефти и импорта нефтепродуктов. В каком состоянии сейчас эта работа?

– Изучение возможности территории Бронки подразумевает планирование такого терминала. Но подробнее я бы не стал говорить – все зависит от результатов исследований. Мы готовы инвестировать.

– Местные операторы устремились в премиум-сегмент, где вы работаете. ПТК, например, разработал концепцию АЗС Dream-station, а “Фаэтон” стал развивать сеть “Аэро”. Не опасаетесь ли усиления конкуренции в этом сегменте?

– Ничего страшного я не вижу. Мы тоже постоянно работаем над улучшением.

Рынок развивается. Любое стремление улучшить услуги я считаю правильным. Будущее требует постоянного повышения качества. Так требуют клиенты.

– С 1 апреля Neste окончательно отделилась от Fortum. Как это отразится на развитии “Несте Санкт-Петербург”?

– На петербургские планы эти изменения пока никак не повлияют: у нас есть стратегический план, и мы будем его придерживаться. Думаю, что роль “Несте Санкт-Петербург” в новой компании будет усиливаться. Это единственная структура Neste в России.

Внутри Fortum всегда существовала внутренняя конкуренция между нефтяным и энергетическим подразделением. Борьба шла за инвестиции.

После того как завершился процесс отделения Neste Oil от Fortum, в нашей материнской структуре много поменялось. Компания принимает самостоятельные решения, что должно положительно отразиться на ее развитии в целом. О перспективах компании говорит оценка ее инвесторами. Если при размещении на бирже стоимость акции была 15 евро, то сейчас они уже торгуются по 17–18 евро за акцию.

Схема отделения была такова: 15% акций было продано на бирже, а остальные 85% Fortum отдал своим акционерам в виде дополнительных дивидендов. Таким образом основной акционер Fortum – Финляндия получила 50,1% акций Neste Oil. Аналитики говорят, что если бы сейчас посчитать биржевую стоимость Fortum и Neste вместе, то она будет на 15–20% больше, чем капитализация Fortum, если бы Neste осталась в его составе.

– Кому подчиняется “Несте Санкт-Петербург”?

– У нас есть совет директоров, в который входят менеджеры материнской компании. Оперативно петербургская компания управляется подразделением по Балтийскому региону, куда входят все розничные структуры, кроме финской. Я подчиняюсь вице-президенту, который находится в Финляндии.

– Насколько оперативно вы принимаете решения здесь, на месте, о закупках топлива, о покупке участков, о строительстве заправок?

– Наша работа контролируется жесткими внутренними принципами и процессами. У нас есть стратегический инвестиционный план, и в рамках этого плана мы сами достаточно оперативно принимаем решения. Если случаются какие-то исключительные ситуации, мы обязательно должны получить подтверждение [своих решений] от материнской компании. В текущую работу – покупку земельных участков, строительство заправок – никто не вмешивается.

– Вы работаете только в Петербурге и Ленинградской области. Почему вы не идете в другие регионы, например в Москву и Московскую область, где рынок считается гораздо более привлекательным?

– В рамках этого стратегического периода мы не выйдем за пределы Петербурга и Ленобласти. Но мы изучаем возможность расширения географии и в перспективе можем говорить о Северо-Западе.

Что касается других регионов, стратегия нашего развития зависит от стратегии материнской компании. Neste считает своей домашней территорией регионы вокруг Балтийского моря. Освоение России требует очень больших инвестиций. Но мы понимаем, что транзит грузов, которые перевозятся автомобильным транспортом из Балтийского региона, возрастает. С его ростом мы, несомненно, двинемся вглубь страны.

– В 1997 г. был застрелен вице-президент “Несте Санкт-Петербург” Валерий Мандрыкин. Раскрыто ли это убийство? Стала ли Neste считать Россию более рискованным рынком после этого происшествия?

– Расследование велось, но преступление так раскрыто и не было. Этот случай никак не повлиял на наши планы. Многие инвесторы считают Россию рынком с большими рисками. Мы же продолжали инвестировать сюда в тяжелые годы – 1998 и 1999 гг. С самого начала Neste вложила сюда более 100 млн евро. Эта цифра показывает отношение Neste к России – мы считаем, что это интересный рынок с большим потенциалом.